На семнадцатый день пути, после трехдневной борьбы со штормом, после вынужденной стоянки у о-ва Лезина, где «Корнелия» в течение четырех дней пережидала бурю158, корвет бросил якорь в гавани Навплии. Это произошло 17 сентября159, а за несколько дней до того король Оттон отбыл в длительную поездку по стране160. 20 сентября вслед за ним отправился на «Корнелии» Гассер, а также семья гр. Армансперга161. Тютчев же остался в Навплии и, выполняя свою обязанность курьера, передал российскому послу Г. А. Катакази пакет с письмом короля Людвига для вручения его королю Оттону, а также депеши Гагарина, в которых разъяснялось, что письмо это должно быть вручено адресату строго конфиденциально. О получении этой почты Катакази докладывал Нессельроде: «M-r Toutcheff secr taire de la L gation Imp riale Munich est arriv en Gr ce, porteur d'une exp dition de M-r le Prince Gagarin <...>. J'ai re u galement par cette voie la lettre qu'il a plu Sa Majest le Roi de Bavi re de faire parvenir son fils par mon organe»68*.
Однако вскоре стало известно, что в увещаниях короля Людвига сыну по поводу предполагаемого брака с французской принцессой уже не было необходимости. Это видно из сообщения Катакази Гагарину: «Tout ce que j'ai pu apprende ici au sujet du projet d'alliance con u par Louis-Philippe, doit me faire croire que la proposition en a t faite, mais qu'elle n'a pas t accuillie de mani re encourager le Ministre R sident de France poursuivre sa n gociation»69*. Тем не менее Катакази считал своим долгом доставить королю Оттону послание его отца и соблюсти при этом условие секретности. 26 сентября/8 октября он писал Гагарину: «Ma premi re pens e avait t de me rendre moi-m me Patras70*, o je savais que le Roi devait s journer quelque temps, mais cette course que j'aurais faite dans le but de rejoindre Sa Majest aurait donn lieu dans le public des bruits et des interpr tations qu'il m'a paru plus prudent d' viter. D sirant toutefois remplir fid lement les ordres que Sa Majest le Roi de Bavi re m'avait transmis par votre organe, mon Prince, et faire parvenir entre les mains du Roi Othon le pli qui lui tait adress , je l'exp die aujourd'hui m me Patras par M-r Tutcheff»71*.
Действительно, 8 октября, после трехнедельного пребывания в греческой столице, Тютчев покинул Навплию. Отъезд был поспешным и для окружающих неожиданным. «Herr v. Tjutcheff <...> hat mich durch seine schnelle Abreise sehr unangenehm berrascht»72*, - писал 7 октября Гассер, в распоряжении которого оказался всего один день, чтобы составить донесения своему королю165. Поспешность эта вполне объяснима. Из сообщений в Allgemeine Zeitung известно, что вечером 5 октября в Навплию возвратился из плавания в Марафон корвет «Корнелия», а 8 октября он отправился обратно в Триест166. Можно предположить, что Тютчев сел на этот корабль с тем, чтобы, воспользовавшись стоянкой в Патрасе, передать там королю Оттону письмо его отца.
Однако уже после отъезда Тютчева Катакази сообщал Нессельроде: «Mr. Toutcheff que j'ai r expedi pour Munic en lui indiquant son itin raire par la Mor e73*, Corfou et Ancone, doit rencontrer Sa Majest Patras et aura la facilit de lui remettre mon pli sans aucune interm ditaire»74*. Это сообщение позволяет предположить, что 8 октября Тютчев отправился в Патрас сухим путем, через северную часть Пелопонесского п-ва. Этот путь, составляющий около 150 км, можно было проделать за 3-4 дня, тогда как корабль должен был обогнуть весь полуостров, что требовало значительно б льшего времени. Таким образом, Тютчев мог приехать заранее, дождаться встречи с королем, а затем, по приходе корвета, отправиться на нем в дальнейший путь.
Но каким бы путем ни добирался Тютчев до Патраса, доподлинно известно, что поручение, ему данное, он не исполнил. 31 октября/12 ноября Катакази писал Гагарину: «Au retour du Roi dans sa r sidence, je me suis empress de lui faire parvenir en mains propres la lettre dont M. Tutscheff a t porteur et qu'il n'avait pas pu lui remettre Patras»75*. Остается загадкой, каким образом это секретное письмо вновь вернулось в руки Катакази. Единственным объяснением, которое представляется вполне вероятным, может быть то, что Тютчева в его путешествии в Патрас сопровождал один из секретарей Российской миссии, который и привез обратно в Навплию оставшееся неврученным письмо.
Allgemeine Zeitung: «Trieste, 3 Novembre. So eben ist ein Schiff vor Anker gegangen, welches Nauplia am 8 October verlassen, und unter andern Passagieren <...> den russischen Legationssekret r v. Tutscheff an Bord hat, welcher von einiger Monaten mit einer Mission von der russischen Gesandschaft in Munchen nach Nauplia gegangen war»76*.
Однако продолжить свой путь Тютчев не смог. Он был задержан в карантине из-за холеры, свирепствовавшей в Триесте (сам Тютчев остался здоров, но в одном из городских госпиталей скончался его слуга)170. Известие об этом достигло Мюнхена. 14 ноября король Людвиг писал сыну в Навплию, что надеется получить от него письмо, «если Тютчев, все еще задержанный в карантине Триеста, сюда прибудет» («wenn Tjutchef noch in der Triester Quarantine begriffen, hier anlangt»)171.
Тютчев возвратился в Мюнхен между 14 и 21 ноября, усталый и расстроенный. 21 ноября бар. де Водрей сообщал в Париж, что Тютчев вернулся «весьма недовольный своей поездкой, которая, кажется, не имела никаких результатов» («fort m contant de son voyage, qui parait n'avoir eu aucun r sultat»)172.
Но если сам Тютчев был недоволен результатами своей миссии, то тем более недовольны были ими и король Людвиг, и Гагарин. Действительно, долгожданного письма от сына Тютчев королю не привез, а судьба доверенного ему послания самого короля к этому времени была совершенно неизвестна. Легко представить себе, как неприятно было Гагарину сообщать об этом королю.
Что же касается неофициальной миссии Тютчева, то она тоже потерпела неудачу, если только действительно существовала. В этом можно убедиться, читая донесения послов Франции в Мюнхене и Навплии, - в них еще долго звучали отзвуки этого эпизода. 21 ноября бар. де Водрей писал в Париж: «M. de Tjutcheff <...> poursuivi en vain le Roi Othon pour parvenir rejoindre Sa Majestй; il n'a pu voir qu'une seule fois M. le C-te Armansperg»77*. В свою очередь бар. Руан доносил 19 декабря из Навплии министру иностранных дел Франции: «M-r de Tjutcheff est parti pour retourner Munich, n'ayant pas pu m me tre pr sent au Roi <...> et sans avoir fait non plus aucune communication la R gence, soit de la part de sa Cour, soit de la part du Roi de Bavi re»78*. И, наконец, в депеше бар. де Водрея от 22 ноября содержится сообщение, смысл которого раскрыть полностью не представляется возможным: «Quant la mission du secr taire de la L gation Russe, une lettre de Mr. d'Armansperg se borne ces mots: "Mr. Tjutcheff s'est fort mal conduit en Gr ce, mais il n'a rien obtenu"»79*.
Сразу же по возвращении Тютчева Гагарин поручил ему составить для Нессельроде депешу и изложить в ней свою точку зрения на политическую ситуацию, возникшую в Греции. Тютчев выполнил поручение. Его депеша содержит вполне определенную характеристику плачевных результатов деятельности Регентства и, вместе с тем весьма четкую дипломатическую программу176. Однако форма, в которую были облечены его суждения, оказалась весьма необычной для дипломатического документа:
«Les contes de f es nous montrent quelquefois un merveilleux berceau autour duquel viennent se r unir les g nies protecteurs du nouveau-n. Apr s qu'ils ont dot l'enfant privil gi de leurs plus heureuses influences, on ne manque jamais de voir arriver une f e malfaisante qui attache au berceau de l'enfant quelque charme funeste qui a pour l'effet de d truire ou de g ter les dons brillants que des puissances amies venaient de lui prodiguer. Telle est peu pr s, l'histoire de la royaut grecque.
On ne saurait disconvenir que les trois grandes puissances qui l'ont couv e sous leur aile, ne l'aient dot e fort honorablement. Par quelle trange fatalit tait-il r serv au roi de Bavi re de se charger, dans cette circonstance du r le de la f e Malfaisante? Et certes, il ne s'en est que trop bien acquitt , en attachant aux d stin es de la royale nouveau-n e le mal fice de sa R gence: la Gr ce se souviendra longtemps des trennes du roi de Bavi re. Voil , tant t dix mois que la R gence est l'oeuvre, et d j elle a g t pour plusieur ann es l'avenir de Gr ce»80*.
Таково начало этой депеши. Изящество стиля и блистательная ирония делают ее произведением художественным; это своего рода эссе на тему о судьбах современной Греции. Однако, как справедливо заметил К. В. Пигарев, «на одном литературном таланте дипломату нелегко построить свою карьеру»178. Педантичный Гагарин нашел проект депеши «недостаточно серьезным» и отказался его принять179.
Трудно сказать, почему Тютчев, прекрасно владевший формой и стилем дипломатических депеш, на этот раз избрал такую вызывающе несоответствующую миру дипломатической бюрократии форму. Не было ли это сознательным эпатажем в адрес Гагарина?
Сухому и чопорному Гагарину был чужд нервный и изменчивый нрав Тютчева, его неспособность подчиняться дисциплине, его живой, ироничный ум. Отношения между ними не складывались. По-видимому, возник некий психологический барьер - то, что на языке ХХ-го века носит название «психологической несовместимости». В результате, к концу 1833 года в Мюнхенской миссии возникла совершенно четкая расстановка сил: Гагарин всецело опирался на Крюденера, тогда как Тютчев, написав после возвращения из Навплии две незначительные по содержанию депеши180, в течение последующих двух лет в работе миссии практически не участвовал. Никаких следов его деятельности за 1834-1835 гг. в архивах Мюнхенской миссии и Канцелярии Министра иностранных дел не обнаружено (исключение составляет лишь одна депеша, написанная его рукой в октябре 1835 г.181).
но и вследствие непрекращающихся денежных затруднений, вновь представших перед ним во всей своей неразрешимости. И хотя Элеонора мужественно брала на себя б льшую часть связанных с этим забот, Тютчев знал о них, пытался их разрешить и страдал от безвыходности сложившейся ситуации.
Перед отъездом Тютчева в Навплию над ним висел долг в 12 000 р. 10 сентября, едва проводив мужа, Элеонора взывала к Н. И. Тютчеву о помощи: «Ecrivez papa, faites ce que vous pouvez pour obtenir qu'il s'engage payer peu peu ces 12 000 Rb.»81*. А в октябре, в ожидании ответа на свою мольбу, Элеонора была не в состоянии оплатить квартиру, которую занимала ее семья183. Родители Тютчева, как всегда, откликнулись на заботы сына, но не могли выплатить весь долг полностью. Тем не менее, посланная ими сумма на какое-то время, по словам Элеоноры, избавила ее и мужа от «главных забот»184. Но долги оставались и снова росли. «Il est presque impossible de vivre avec les exigences de notre position, avec les enfants et le monde qui augmente chaque ann e et ne pas d penser que 10 000 Rb.»82* - жаловалась Элеонора Н. И. Тютчеву185.
Попытался помочь Гагарин. Несмотря на отчуждение, разделявшее его и Тютчева, Гагарин относился к нему с уважением и искренне сочувствовал его тяжелому материальному положению. В ноябре 1834 г., через год с небольшим после своего первого ходатайства о денежном вознаграждении Тютчеву, которое, как мы уже знаем, увенчалось успехом, Гагарин обратился к Нессельроде с аналогичной просьбой, сопроводив ее характеристикой Тютчева, в высшей степени лестной: «L'assesseur de Coll ge Tutcheff qui est attach la l gation en qualit de 2-d secr taire est un homme d'un rare m rite, d'une port e d'esprit et d'une instruction peu commune et du plus noble caract re. Mari et charg d'une famille nombreuse pour ses moyens de finance, une v ritable r compense serait pour lui une gratification p cuniaire, c'est avec les plus vives instances que je vous sollicite, Monsieur le Comte d'obtenir pour lui, de la magnificence Imp riale une ann e de traitement c'est- -dire mille Rbl. bonifi s»83*.
Но на этот раз ходатайство Гагарина успеха не имело - ответа на него не последовало. «Мне остается только надежда на место Крюденера, - писала Элеонора 13 января 1834 года, - так как эта столь желанная преемственность должна же наконец наступить»187. Слухи об ожидаемом повышении Крюденера и надежды на получение его места - лейтмотив ее писем за 1833-1835 гг.
Наконец, летом 1835 г. Тютчев решается действовать самостоятельно. Воспользовавшищь пребыванием Нессельроде на водах в Карлсбаде, он отправляется туда, чтобы лично просить вице-канцлера о повышении. Встреча состоялась, и Тютчев возвратился в Мюнхен, обнадеженный благожелательностью Нессельроде и его обещаниями84*. А потому, когда в октябре стало известно о предстоящем переводе Крюденера, Тютчев счел возможным обратиться к Нессельроде с личной просьбой о предоставлении ему освобождающегося места первого секретаря Мюнхенской миссии. <22 октября>/3 ноября 1835 г. он писал: «Dans l'entrevue que Vous m'avez fait l'honneur de m'accorder, Monsieur le Comte, lors de Votre dernier s jour Carlsbad et dont je conserve un si reconnassant souvenir, Votre Excellence a daign m'assurer qu'Elle ne manquerait pas de songer moi, la premi re vacance qui viendrait se pr senter. Or, j'ai t inform , la suite du retour du Prince Gagarin que M-r de Krudener serait incessement appel une nouvelle destination. La place de 1-er Secr taire de L gation Munich va donc devenir vacante. J'ose la demander Votre Excellence»85*.
Кратко перечислив свои служебные заслуги (эту часть его письма мы цитировали выше), и изложив свою просьбу, Тютчев останавливается на причинах, которые делают для него место Крюденера предпочтительнее всякому другому» («de pr f rence toute autre»):
«Bien que destin avoir, un jour, une fortune ind pendante, je me trouve depuis des ann es, r duit la triste n cessit de vivre du service. La modicit de cette ressource, hors de toute proposition avec la d pense laquelle me condamne la position sociale o je me trouve plac , m'a forc ment impos des engagements que le temps seul peut me mettre m me de remplir. C'est d j l un premier lien qui me retient Munich. Un d placement, m me avantageux sous le rapport du service, m me accompagn d'un avancement m'obligerait n cessairement des d penses nouvelles, qui s'ajoutant aux anciennes, pourraient B tel point accro tre les embarras de cette position, que la faveur que Votre Excellence croirait m'avoir accord e, en deviendrait illusoire par l'impossibilit mat rielle oj je me trouverai d'en profiter.
Or j'ai eu l'honneur de Vous dire, Monsieur le Comte, que j'avais besoin du service pour vivre. J'insisterai beaucoup moins sur cette consid ration, je Vous assure, si j' tais seul... mais j'ai une femme et deux enfants. Certes, personne ne saurait tre plus persuad que je ne le suis, que dans une position pr caire et subalterne comme la mienne, le mariage est la plus impardonnable des imprudences. Je le sais, puisqu'il y a 7 ans que je l'expie. Mais je serai profond ment malheureux, je l'avoue, si l'expiation de ce tort s' tendait trois tres qui en sont parfaitement innocents.
D'ailleurs, s'il y a un pays o je puisse me flatter d' tre de quelque utilit pour le service, c'est assur ment celui-ci. La connaissance tr s particuli re des hommes et des choses que long s jour que j'y ai fait, m'a mis science d'acqu rir, des tudes suivies et s rieuses faites plus encore par go t que par devoir, sur l' tat social et politique de l'Allemagne, et surtout de cette partie de l'Allemagne, sur sa langue, son histoire, sa litt rature, toutes ces raisons r unies me donnent quelque droit d'esp rer qu'ici du moins, je pourrait justifier, jusqu' un certain degr , la faveur que je sollicite»86*.
Ответом на это письмо был вежливый отказ. Нессельроде мотивировал его тем, что произведенное согласно указу императора сокращение должностей оставило многих служащих не у дел: «... toute la vacance qui se pr sente B l' tranger doit tre consid r e par le
Minist re Imp rial comme un moyen d'indemniser ceux qui viennent d' tre priv s de leurs emplois. Les arrangements que cette circonstance sp ciale rend n cessaires me mettent donc dans l'impossibilit absolue de r aliser pour le moment le voeu que Vous m'avez exprim l' gard du poste qui deviendra vacant Munich»87*. Желая смягчить свой отказ, Нессельроде сообщает Тютчеву, что в вознаграждение его заслуг он удостоен звания камергера.
Этот отказ, датированный 21 января 1836 г., был получен в начале февраля. Почти вслед за ним последовал приказ о переводе Крюденера в Петербург и сообщение, что первым секретарем Мюнхенской миссии определен сорокалетний барон Апполоний Мальтиц, много лет прослуживший в Бразилии в должности поверенного в делах. Все это полностью закрывало перед Тютчевым возможность продвижения по службе в Мюнхене. Он пытается иронически отнестись к сложившейся ситуации: «Mr. le Vice-Chancellier est pis que le beau-p re de Jacob. Au moins celui-l n'a fait travailler son gendre que 7 ans pour obtenir Liale service au s rieux, il est juste que le service aussi se moque de moi»88*. Однако далее для иронии уже нет места. Тютчев продолжает: «En attendant, ma position se fausse de plus en plus. Je ne puis songer retourner en Russie par la simple et excellente raison que ne saurais comment faire pour y exister, et d'autre part, je n'ai pas le moindre petit motif raisonnable pour pers v rer dans une carri re qui ne m'offre aucune chance d'avenir»89*.
Начиналось самое тяжелое время в мюнхенской жизни Тютчева.
Крюденер готовился к отъезду, появления Мальтица ждали не ранее осени, а в ближайшем будущем Тютчева ожидала перспектива на долгий срок остаться единственным помощником Гагарина, исполнителем обязанностей, соответствующих той самой должности, в назначении на которую ему было отказано. Тяжелое душевное состояние вновь овладело им.
Но не только служебные неудачи были причиной этого состояния. В жизнь Тютчева вошла новая любовь - сильная и глубокая. Еще в 1833 году случайная встреча на балу свела его с баронессой Эрнестиной Дёрнберг и с тех пор навсегда связала с этой женщиной, ставшей впоследствии его второй женой. Отношения их развивались медленно и неровно, но к тому времени, о котором идет речь, они вполне определились. Мучительная раздвоенность овладела Тютчевым - Элеонора была ему по-прежнему дорога.
Некоторое время эта связь сохранялась в тайне. Но можно ли скрыть что-нибудь в светском обществе, где жизнь каждого проходит на виду у всех? В конце апреля 1836 года Элеонора узнала об измене мужа, и это едва не привело к роковому исходу. В порыве отчаяния она нанесла себе несколько ударов маскарадным кинжалом и выбежала на улицу, где, потеряв сознание, упала, обливаясь кровью.
Разразился скандал, последствия которого не замедлили сказаться. Дипломат, замешанный в скандале, - фигура нежелательная для посольства, к которому он принадлежит. 3 мая 1836 года Гагарин отправил с Крюденером, уезжавшим в Петербург, письмо, в котором просил Нессельроде о переводе Тютчева из Мюнхена. При этом он поручил Крюденеру рассказать вице-канцлеру об обстоятельствах, побудивших его обратиться с этой просьбой. Гагарин писал: «... je vous supplie Monsieur le Comte de lui accorder votre plus bienveillante attention, lorsqu'il vous parlera de Monsieur Tuttscheff, de sa position malheureuse et d sesp r e, et de la n cessit la plus urgente de l'en tirer. Monsieur Tuttscheff avec des talents fort remarquables, un esprit aussi cultiv que distingu , par la f cheuse et fausse situation dans laquelle il s'est plac par son funeste mariage est actuellement hors d' tat de remplir les fonctions de Secr taire de
L gation, et c'est au nom de la Charit Chr tienne que je supplie Votre Excellence de le tirer d'ici, ce qui ne peut se faire qu'en lui accordant une gratification p cuniaire de 1000 Rbl. pour acquiter ses dettes: ce serait une bonne fortune pour lui et pour moi»90*.
Пособие в 1000 рублей было назначено 18/30 июля198, но о переводе Тютчева на новое место до приезда Мальтица, следовавшего из Бразилии, речи быть не могло - ведь тогда Гагарин остался бы в одиночестве. Более того, 1 июля, уезжая в двухмесячный отпуск, он возложил на Тютчева обязанности поверенного в делах199200. «Мой удел при этой миссии довольно странный, - с грустной иронией писал Тютчев родителям 12 января 1837 г. - Мне суждено было пережить здесь всех и не унаследовать никому»201.
В течение зимы супруги Тютчевы приняли твердое решение воспользоваться предстоящим отпуском, чтобы добиться в Петербурге нового назначения. Об этом Эл. Тютчева писала Н. И. Тютчеву 5 декабря 1836 г.: «L'esp re qu'en allant P tersbourg nous arrangerons cette affaire d'autant plus que depuis quelque temps Nesselrode lui donne des t moignages de bienveillance»91*.
9 февраля 1837 г. в Мюнхен прибыл Мальтиц, а 12 дней спустя, 24 февраля, скончался Гагарин203. 1 апреля был назначен новый посол204 город. Впереди их ожидал Петербург, где Тютчеву предстояло добиваться нового назначения.
Примечания
68* «Г-н Тютчев, секретарь Императорской миссии в Мюнхене, прибыл в Грецию с экспедицией от Князя Гагарина <...>. Тем же путем получил я письмо, которое Его Величеству Королю Баварии благоугодно было доставить своему сыну через мое посредство»162.
69* «Все, что я узнал здесь относительно союза, задуманного Луи Филиппом, позволяет мне полагать, что подобное предложение было сделано, однако то, как оно было воспринято, отнюдь не поощрило Посланника Франции к дальнейшим переговорам»163.
70*
71* «Первой моей мыслью было самому отправиться в Патрас, где, по моим сведениям, Король должен был провести некоторое время; однако поездка, предпринятая мною с тем, чтобы присоединиться к Его Величеству, могла бы породить в публике слухи и толкования, избежать коих мне показалось более благоразумным. Стремясь в точности исполнить распоряжения Его Величества Короля Баварии, переданные мне при вашем посредстве, Князь, и вручить Королю Оттону адресованный ему пакет, я отправляю его сегодня в Патрас с г-ном Тютчевым»164.
72* «Г-н Тютчев <...> своим поспешным отъездом поставил меня в весьма затруднительное положение».
73* Морея - одно из названий Пелопонесского п-ва, принятое в XIX веке.
74* «Г-н Тютчев, которого я отправил обратно в Мюнхен, предначертав ему путь через Морею, Корфу и Анкону, должен встретить Его Величество в Патрасе, где у него будет возможность передать мой пакет без всяких посредников»167.
75* «По возвращении Короля в свою резиденцию, я поспешил вручить ему в собственные руки доставленное г-ном Тютчевым письмо, которое тот не смог передать ему в Патрасе»168.
76* «Триест, 3 ноября. Только что бросил якорь корабль, отплывший из Навплии 8 октября; среди прочих пассажиров <...> на его борту находится секретарь Российского посольства фон Тютчев, который несколько месяцев тому отправился в Навплию с поручением от русской миссии в Мюнхене»169.
77* «Г-н Тютчев, последовав за Королем Оттоном, напрасно пытался догнать Его Величество; с гр. Арманспергом он повидался только один раз»173.
78* «Г-н Тютчев уехал в Мюнхен, даже не получив возможности быть представленным Королю <...> и не войдя ни в какие сношения с Регентством - ни от имени своего Двора, ни от имени Короля Баварии»174.
79* «Что же касается миссии секретаря Русского посольства, одно из писем г-на д'Армансперга ограничивается такими словами: "Г-н Тютчев очень дурно проявил себя в Греции, однако ему ничего не удалось достигнуть"»175.
80* «Волшебные сказки изображают иногда чудесную колыбель, вокруг которой собираются гении-покровители новорожденного. После того, как они одарят избранного младенца самыми благодетельными своими чарами, неминуемо является фея, навлекающая на колыбель ребенка какое-нибудь пагубное колдовство, имеющее свойством разрушать или портить те блестящие дары, коими только что осыпали его дружественные силы. Такова, приблизительно, история Греческой монархии. Нельзя не признать, что три великие державы, взлелеявшие ее под своим крылом, снабдили ее вполне приличным приданым. По какой же странной, роковой случайности выпало на долю Баварского короля сыграть при этом роль злой феи? И, право, он даже слишком хорошо выполнил эту роль, снабдив новорожденное королевство пагубным даром своего Регентства: надолго будет памятен Греции этот подарок «на зубок» от Баварского короля. Прошло около десяти месяцев как Регентство взялось за дело, и оно уже успело на целые годы испортить будущность Греции»177.
81* «Напишите папеньке, сделайте все возможное, чтоб добиться его согласия на постепенную уплату этих 12 000 рублей»182.
82* «Жить на 10 000 рублей при требованиях занимаемого нами положения, при детях и людях, число которых с каждым годом увеличивается, почти невозможно».
83* «Коллежский асессор Тютчев, состоящий при посольстве в должности 2-го секретаря, - человек редких достоинств, редкой широты ума и образованности, притом нрава в высшей степени благородного. Он женат и обременен многочисленной семьей, а потому при скромных средствах, коими он располагает, лучшей для него наградой было бы денежное пособие, и я настоятельно прошу вас, Граф, испросить для него от Императорских щедрот годовой оклад, другими словами, 1000 рублей ассигнациями»186.
84* Факт личного обращения Тютчева к вице-канцлеру устанавливается на основании его письма к Нессельроде от <22 октября>/3 ноября 1835 г. (см. ниже). Предположение Е. Н. Лебедева, что это произошло летом 1834 г.,188 не подтвердилось. Как видно из документов , в 1834 г. Нессельроде из Петербурга не выезжал, тогда как в 1835 г. он провел за границей более трех месяцев - с начала июля до начала октября 189. Почти весь сентябрь он провел в Теплице в связи с переговорами, которые велись там между Николаем I, австрийским императором и прусским королем, а в начале октября (н. с.) был уже на пути в Россию190. Таким образом, пребывание Нессельроде в Карлсбаде могло иметь место только до начала переговоров, т. е. в июле - августе 1835 г. Тогда же состоялась и встреча Тютчева с ним.
85* «При нашем свидании, коим Вы меня удостоили, Граф, во время Вашего последнего пребывания в Карлсбаде и о коем я по сей день храню благодарную память, Вашему Сиятельству угодно было заверить меня, что Вы не преминете вспомнить обо мне при первой же возможной вакансии. И вот, по возвращении князя Гагарина191 192.
86* «Несмотря на то, что в будущем меня ожидает получение независимого состояния, уже в течение многих лет я приведен к печальной необходимости жить службой. Незначительность средств, отнюдь не отвечающая расходам, к коим меня вынуждает мое положение в обществе, против моей воли наложила на меня обязательства, исполнению коих может помочь только время. Такова первая причина, удерживающая меня в Мюнхене. Даже выгодное перемещение по службе, пусть с повышением в чине, непременно принудило бы меня к новым расходам, кои вкупе с прежними столь значительно бы усугубили мое затруднительное положение, что покровительство Вашего Сиятельства оказалось бы призрачным из-за материальной невозможности для меня им воспользоваться.
Как я уже говорил, Милостивый Государь Граф, служба доставляет мне средства к жизни. Уверяю Вас, я бы не стал останавливаться на этом обстоятельстве, ежели бы я был один... но у меня жена и двое детей. Конечно, никто лучше меня не понимает, что женитьба в столь непрочном, зависимом состоянии, как мое, есть самая непростительная ошибка. Я сознаю сие, поскольку уже 7 лет расплачиваюсь за нее. Но я был бы глубоко несчастлив, ежели бы за мою ошибку расплачивались три совершенно невинных существа.
Впрочем, ежели и существует страна, где бы я льстил себя надеждой приносить некоторую пользу службой, так это решительно та, в коей я ныне нахожусь. Длительное пребывание здесь, благодаря последовательному и серьезному изучению страны, продолжающемуся поныне как по внутреннему влечению, так и по чувству долга, позволило мне приобрести совершенно особое знание людей и предметов, ее языка, истории, литературы, общественного и политического положения, - в особенности той ее части, где я служу. Все сии причины купно дают мне некоторое право надеяться, что, по крайней мере, здесь я смогу должным образом оправдать милость, о коей прошу»193.
87* «... любая вакансия за границей рассматривается Императорским кабинетом как возможность вознаграждения тех, кто потерял свою службу. Сии особые обстоятельства, требующие принятия особых мер, делают совершенно невозможным в настоящее время удовлетворение Вашей просьбы в отношении должности, освобождающейся в Мюнхене»194.
88* «Г-н Вице-Канцлер хуже тестя Иакова. Тот, по крайней мере, заставил своего зятя работать только семь лет, чтобы получить Лию, для меня срок был удвоен. Они правы в конце концов. Так как я никогда не относился к службе »195.
89* «Тем временам положение мое становится все более и более ложным. Я не могу помышлять о возвращении в Россию по той простой и наиприятнейшей причине, что мне не на что будет там существовать, с другой стороны, у меня нет ни малейшего разумного повода упорно держаться службы, которая ничего не обещает мне в будущем»196.
90* «... умоляю вас, Граф, уделите самое благосклонное внимание всему, что он будет говорить вам о господине Тютчеве, о его злополучии, о его отчаянном положении и о самой настоятельной необходимости его из этого положения вывести. При способностях весьма замечательных, при уме выдающемся и в высшей степени просвещенном, господин Тютчев не в состоянии ныне исполнять обязанности секретаря миссии по причине того пагубно-ложного положения, в которое он поставлен своим роковым браком. Во имя Христианского Милосердия, умоляю Ваше Превосходительство извлечь его отсюда, а это может быть сделано лишь при условии предоставления ему денежного пособия в 1000 руб. для уплаты долгов: это было бы счастие для него и для меня»197.
91* «Надеюсь, что в Петербурге мы устроим это, тем более, что с недавнего времени Нессельроде относится к нему весьма благожелательно»202.
93* «... в ночь на 20-е корвет отплыл в Марафон, имея на борту г-на Гассера с супругой и семью Графа Армансперга».
158 Современники о Тютчеве. С. 192 (пер. с фр. яз.).
159 Депеша Г. А. Катакази Г. И. Гагарину. 26 сентября/8 октября 1833 г. // Канцелярия МИД. 1833.12 November. N 316. Beilage. S. 1264.
160 Депеша Г. А. Катакази К. В. Нессельроде. 30 сентября/12 октября 1833 г. // Канцелярия МИД.
161 «... segelte die Korvette mit Hrn. v. Gasser und seinen Gattin, so wie mit Familien des Grafen v. Armansperg am 20 Nachts nach Maraphonis ab»93* (Allgemeine Zeitung. 1833. 12 November. N 316. Beilage. S. 1264).
162 Депеша Г. А. Катакази К. В. Нессельроде. 30 сентября/<12 октября> 1833 г. // 1833. № 83. Л. 231.
163 Депеша Г. А. Катакази Г. И. Гагарину. 26 сентября/8 октября 1833 г. // Канцелярия МИД. 1833. № 83. Л. 234-234 об. (копия).
164
165 Депеша Гассера королю Людвигу. 7 октября 1833 г. // Lane 2. P. 272 (на нем. яз.); Глассе.
166 Allgemeine Zeitung.
167 Депеша Г. А. Катакази К. В. Нессельроде. 30 сентября/<12 октября> 1833 г. // Канцелярия МИД.
168 Депеша Г. А. Катакази Г. И. Гагарину. 31 октября/12 ноября 1833 г. // Мюнхенская миссия. 1833. № 29. Л. 263.
169 Allgemeine Zeitung.
170 Письмо Эл. Тютчевой Н. И. Тютчеву. 1/13 января 1834 г. // Современники о Тютчеве. С. 193.
171 Письмо короля Людвига королю Оттону. 14 ноября 1833 г. // P. 277 (на нем. яз.); Глассе. С. 450 (пер.).
172 Lane 2.
173 Ibid. P. 274.
174 Ibid.
175
176 Анализ содержания этой депеши см.: Ф. И. Тютчев и проблемы внешней политики царской России // Лит. наследство. Т. 19-21. М., 1935. С. 182.
177 Изв. АН СССР по рус. яз. и словесности. 1928. Т. 1. Кн. 2. С. 529 (на фр. яз.) и 533 (пер.); Тютчев Ф. И. Стихотворения. М., 1935 (пер.).
178 Указ. ст. С. 182.
179 Тютчев в Мюнхене. С. 60.
180 Депеши Г. И. Гагарина К. В. Нессельроде. 14/26 декабря и 25 декабря 1833 /6 января 1834 г. // 1833. № 142. Л. 135-136; 1834. № 135. Л. 3-4.
181 Депеша Г. И. Гагарина А. Х. Ливену. 13/25 октября 1835 г. // Канцелярия МИД. 1835. № 149. Л. 98-99.
182 . Ед. хр. 723. Л. 13 (на фр. яз.); Современники о Тютчеве. С. 191 (пер.).
183 . Ед. хр. 480. Л. 71.
184 Письмо Эл. Тютчевой Н. И. Тютчеву. 13 января 1834 г. // Мураново. Ед. хр. 723. Л. 15 (на фр. яз.); С. 193 (пер.).
185 Там же // Мураново. Ед. хр. 723. Л. 16 (на фр. яз.); С. 193 (пер.).
186 Депеша Г. И. Гагарина К. В. Нессельроде. 24 ноября/6 декабря 1834 г. // Коллекция документальных материалов. № 102. Л. 1-1 об. (на фр. яз.); С. 194 (перевод).
187 Письмо Эл. Тютчевой Н. И. Тютчеву. 13 января 1834 г. // Современники о Тютчеве. С. 193 (пер. с фр. яз.).
188 . С. 156.
189 Вся дипломатическая почта за 1834 г. адресована лично Нессельроде (см. напр.: Канцелярия МИД. 1834. № 135), тогда как обычно в его отсутствие она адресовалась лицам, его в это время замещавшим, - П. Г. Дивову или А. Х. Ливену. В период с 25 июня/ 7 июля по 14/26 октября 1835 г. дипломатическая почта адресована А. Х. Ливену (см. напр.: МИД. 1835. № 149).
190 Татищев С. С. Император Николай I и иностранные дворы. СПб., 1889. С. 83. См. также примеч. 191.
191 3/15 октября 1835 г. Г. И. Гагарин возвратился в Мюнхен после четырехмесячного отпуска; на обратном пути он остановился в Дрездене, где встретился с Нессельроде, который возвращался из Теплица в Петербург (об этом сообщается в депеше Гагарина А. Х. Ливену от 14/26 октября. - . 1835. № 149. Л. 96-97). По-видимому, тогда же Нессельроде сообщил ему новость о назначении Крюденера.
192 Гладкова, Лебедев. С. 150 (на фр. яз.), 153 (пер.).
193 Там же. С. 151-152 (на фр. яз.); 153 (перевод).
194
195 Письмо Тютчева И. С. Гагарину. 2 мая/<20 апреля> 1836 г. // ЛН-1. С. 505 (на фр. яз.), 507 (перевод).
196 Там же. С. 505 (на фр. яз.); 507-508 (перевод).
197 Коллекция документальных материалов. С. 194(перевод).
198 Коллекция документальных материалов. № 98. Л. 3.
199 Мюнхенская миссия. № 55. Л. 35.
200 Депеша Г. И. Гагарина К. В. Нессельроде. 27 августа/8 сентября 1836 г. // Канцелярия МИД. Тютчев. Т. II. С. 22.
201 Тютчев. Т. II. С. 22.
202 . Ед. хр. 723. Л. 29 об. (на фр. яз.).
203 Депеша А. П. Мальтица К. В. Нессельроде. 12/24 февраля 1837 г. // Канцелярия МИД. 1837. № 143. Л. 2.
204 <1 апреля> 1837 г. // Канцелярия МИД.