Федор Тютчев: Летопись жизни и творчества Тютчева. 1867 г.

Январь 3. Петербург. Тютчев получает первый номер новой газеты И. С. Аксакова «Москва». Одобряет его содержание.

«Вчера папа́ получил первый номер газеты твоего мужа. Он был очень доволен им».

Э. Ф. Тютчева — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 4 января 1867 // Современники о Тютчеве. С. 385 (пер. с фр.).

Январь 4. Петербург. Тютчев подписывает циркулярное письмо по ведомству цензуры иностранной, адресованное в Рижский, Варшавский, Одесский цензурные комитеты, а также отдельным цензорам — о запрещении сочинения «О православном белом и черном духовенстве в России» (в 2 т. Лейпциг, 1866).

В тот же день. Петербург. Тютчев узнает (по-видимому, от А. М. Горчакова) о предложении Австрии поддержать Россию в вопросе о пересмотре некоторых статей парижского трактата (1856 г.).

Январь 5. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев поздравляет Аксакова с выходом первого номера газеты «Москва».

Одобряет ее направление, заявленное в передовой статье:

«Нельзя довольно сочувствовать высказанной вами истине, что в наше время главная задача лежит на обществе, а не на правительстве, — в этом заключается целое направление, и очень желательно, чтобы „Москва“ проводила его как можно более последовательно».

«Восточный вопрос» замечает, что «Москва» должна взять на себя открытую пропаганду идеи единения славянских народов.

Сообщает, что «вчера» ему стало известно предложение Ф. Бейста «о пересмотре, в нашу пользу, Парижского трактата». Считает, что правительство не должно реагировать на это предложение, поскольку мотивы, по которым оно возникло, оскорбительны для России:

«Мы не можем и не должны признавать за Европою права определять для России, какое место ей принадлежит занять на Востоке».

Сообщает о предстоящей публикации «Исторического обзора действий римской курии...».

1 января 1867 г. австрийский министр иностранных дел Ф. Бейст направил русскому правительству проект созыва европейской конференции для обсуждения ситуации, сложившейся в восточной Европе. Проект сопровождался обещанием содействия в вопросе о пересмотре в пользу России Парижского трактата (1856). Бейст рассчитывал, что готовность защищать интересы России в столь жизненно важном для нее вопросе обеспечит Австрии «искреннюю поддержку этой державы в делах Востока» (Письма к московским публицистам, с. 281, примеч. 3).

Об «Историческом обзоре действий Римской курии...» см.: 1866. <Декабрь 29>/1867. Январь 10.

Январь 7. Петербург. Цензурное разрешение на выпуск в свет книги «Мысли и замечания графа Дмитрия Николаевича Блудова» (СПб., 1866). Здесь (с. 65) повторно напечатано стихотворение «19-ое февраля 1864» («И тихими последними шагами...»).

О первой публикации этих стихов см.: 1864. Февраль 22.

Январь 8. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев сообщает, что первые номера «Москвы» произвели «на разумное большинство здешней публики» впечатление «в высшей степени благоприятное». Ставит Аксакову в заслугу сдержанность («безжелчность») тона его газеты:

«... прежняя резкость тона была бы теперь сущим анахронизмом. То, что прежде называлось славянофильскою идеею, сделалось теперь — силою вещей — общим достоянием <...>. Не странно ли бы было сохранить за нею, в изложении, ту запальчивую исключительность и нетерпимость, на которые вызывали ее прежние отношения».

Высоко оценивает передовые статьи «Москвы» — все они «отлично хороши». Особенно отмечает статью в № 5 (6 января) — противостояние католицизма и православия освещено в ней вернее и глубже.

Беседа Тютчева с Б. М. Маркевичем. Тютчев уверяет его в необоснованности опасений М. Н. Каткова по поводу слухов о предполагаемых цензурных преследованиях «Московских ведомостей»:

«... я вчера спрашивал об этом и, между прочим, у всегда хорошо renseign’ированного^1* Тютчева и получил самое положительное удостоверение, что никаких обвинительных актов и жалоб в кассационный департамент на вредное направление „Московских ведомостей“ не только не изготовляется, но ничего подобного в виду не имеется, что, напротив того, сдержанность ваших последних статей очень нравится».

Б. М. Маркевич — М. Н. Каткову. Петербург. 10 января 1867. РГБ. 120.7.31, л. 3.

Январь 10. Петербург. Письмо к А. М. Горчакову в Петербург.

Тютчев поздравляет Горчакова с публикацией «Исторического обзора действий Папской курии...». Считает обнародование переписки русского кабинета с Ватиканом достойным завершением дипломатического конфликта, начавшегося в 1863 г.

«Документ этот встретит громкий отклик в России... При чтении его передо мной как бы более ясно предстало все значение вашей действительной исторической миссии. Вы очевидно были призваны внести новое начало в дела мира, новую и весьма значительную силу, духовную силу России».

Пигарев 1935. С. 232—233 (пер. с. фр.); то же: ПССП. Т. 6. С. 197—198 (на фр. и в другом пер.).

«Исторический обзор действий Папской курии...» (см. о нем: 1866. <Декабрь 29>/1867. Январь 5) был опубликован 10 января в «Journal de St-Pétersbourg», а затем перепечатан в ряде газет.

Январь 10. Петербург. Э. Ф. Тютчева в письме к А. Ф. Аксаковой передает просьбу Тютчева:

«Папа́ просит передать тебе, что он очень рекомендует твоему мужу для его газеты господина Ведрова, по-моему, о котором он, конечно, ему уже говорил».

Январь 11. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Январь 12. Петербург. Тютчев подписывает циркулярное письмо по ведомству цензуры иностранной с просьбой к подведомственным цензурным комитетам прислать годовые отчеты до 1 февраля.

В тот же день. Петербург. Тютчев присутствует в Мариинском театре на первом представлении трагедии А. К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного». Высоко оценивает спектакль, спорит о нем с дочерью Марией.

«Были ли вы вчера на представлении драмы гр. Толстого? Хорошо, очень хорошо, — но чего-то недоставало. При свидании поговорим».

Тютчев — А. Н. Майкову. Петербург. <13 января 1867> // ПССП. Т. 6. С. 198.

«... я не понимаю, зачем нужен этот талант, это великолепие, эта точность в подробностях, если все это расточается единственно затем, чтобы как можно более выразительно показать столь мрачную страницу в истории своей страны. Но главное — это апология убийства, пьеса революционна с начала до конца, и невольно воспринимаешь ее как надругательство. Папа́ очень высмеивал и меня, и мою точку зрения...»

М. Ф. Бирилева — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 3 февраля 1867 // Современники о Тютчеве. С. 386 ().

Датируется по объявлению: «12 января <...>. В Мариинском театре <...> в первый раз: „Смерть Иоанна Грозного“. Трагедия в пяти действиях графа А. К. Толстого» (СПб. вед. 1867. № 12, 12 января). «Первое представление имело вид торжественный, Императорская фамилия, Двор и цвет петербургского общества были налицо» (Вольф. Ч. 3. С. 34—37).

<Январь 13>. Петербург. Записка к А. Н. Майкову.

Тютчев сообщает о предстоящем ему «сегодня» обеде у А. М. Горчакова. Приглашает Майкова «завтра» к обеду. Сообщает свое первое впечатление от вчерашнего спектакля «Смерть Иоанна Грозного».

В тот же день. Петербург. Е. Э. Трубецкая посылает Тютчеву свой альбом с просьбой сделать в него запись. Приглашает Тютчева посетить ее «сегодня вечером».

«Так как собирание милостыни сейчас в моде, разрешите мне попросить у Вас, дорогой г-н Тютчев, подаяние какой-нибудь мысли в этот альбом. А если Вы хотите покорить мое сердце, загляните ко мне на минутку сегодня вечером — я буду рада видеть Вас».

Цит. по изд.: Письма к Богдановой и Фролову. С. 19 и 41 (на фр. и в пер.).

Датируется по записи Тютчева в альбоме Трубецкой от 13 января (см. далее).

<Январь 13>. Петербург. В ответ на просьбу Е. Э. Трубецкой Тютчев вписывает в ее альбом стихотворение «В Риме» («Средь Рима древнего сооружалось зданье...»), предварив его следующим обращением:

«13 января 1867. Вот, княгиня, мое скромное приношение, которое свидетельствует, по крайней мере, о моей поспешности вам повиноваться. Это коротенькие стихи на русском языке, еще не изданные и выражающие мысль, которую я усматриваю в суете всяких мирских дел... Мне очень хотелось вписать в ваш альбом что-нибудь по-русски, и вы легко угадаете причину...»

РА. 6. С. 274 (на фр. и в пер.); то же: ПССП. Т. 6. С. 199—200 (на фр. и в другом пер.).

В тот же день. Петербург. Записка к Е. К. Богдановой.

Тютчев пишет на обороте записки Е. Э. Трубецкой к нему, полученной в тот же день:

«Я не могу ожидать Вас дольше, так как должен обедать сегодня у Горчакова, обедающего в 5 часов. Я заеду к Вам сегодня вечером, но поздно, по выходе от..., написавшей мне эту записку».

Письма к Богдановой и Фролову. С. 18—19 и 41 (на фр. и в пер.).

В тот же день. Петербург. Тютчев обедает у А. М. Горчакова, затем посещает Е. Э. Трубецкую и, по-видимому, вручает ей ее альбом со своей записью; вечер заканчивает у Е. К. Богдановой.

См. ранее: записки к А. Н. Майкову и Е. К. Богдановой, написанные в тот же день.

Январь 18. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Тютчев пишет с оказией, опасаясь перлюстрации. Сообщает о причинах, побудивших П. А. Валуева объявить первое предостережение «Москве»; намекает, что это было сделано под давлением со стороны начальника III Отделения П. А. Шувалова и вопреки мнению СДП.

«Предостережение это исходит от самого Вал<уева>, вопреки мнению большинства в Совете по делам печати, и было, вероятно, уступкой Вал<уева>, уступкой требованиям, которым он не в состоянии воспротивиться. У меня есть некоторые основания полагать, что недовольство властей было вызвано главным образом слишком дерзким упоминанием о Третьем Отделении, ну а Третье Отделение — это учреждение, которое совершенно справедливо само свое имя рассматривает как ругательство».

По мнению Тютчева, «опыт» первого предостережения доказывает:

«... между образом мыслей Аксакова и бюрократическим складом ума, характерным для руководства нашей печати, лежит бездонная пропасть <...>, любая попытка выразить свои мысли точно и ясно неизбежно вызывает недовольство властей».

Далее следует саркастическое описание всех перипетий, повлекших, а затем и сопровождавших высочайшее повеление от 16 января о роспуске Петербургского земского собрания; саркастической характеристики не избежал и сам император.

Письма к московским публицистам. С. 284—285 (на фр. и в пер.); то же: ПССП. Т. 6. С. 200—203 (на фр. и в другом пер.).

14 января на заседании СДП обсуждалась передовая статья газ. «Москва» от 11 января (№ 8; в ней сообщалось, что московское духовенство было вынуждено просить у правительства разрешения отслужить панихиду по жертвам расправы с христианами Кипра, восставшими против владычества Турции). Аксаков использовал этот факт для обсуждения вопроса о «пределах», в которых «призвано действовать» правительство по отношению к общественному мнению. Несмотря на «резкие суждения» об «отношениях между правительством и обществом», Совет счел «неудобным» преследовать газету за эту статью ввиду «настроения общества по поводу происходящих на востоке событий». Тем не менее П. А. Валуев объявил «Москве» первое предостережение (Материалы о цензуре и печати. Ч. II. С. 133—134; Северная почта. 1867. № 15. 19 января).

Был ли Тютчев на заседании СДП 14 января, неизвестно, т. к. «журналы» заседаний Совета за январь 1867 г. не сохранились.

Январь <23 или 24>. Петербург. Тютчев вызван к начальнику Главного управления по делам печати М. Н. Похвисневу. Ожидает жесткой отповеди в адрес И. С. Аксакова за передовую статью «Москвы» от 22 января (№ 18; эта статья, в которой Аксаков резко критиковал систему административной расправы с печатью, была дерзким ответом на первое предостережение, которому только что подверглась его газета). Однако Похвиснев рассыпается в похвалах гражданской позиции Аксакова, признает, что «положение русского честного публициста невыносимо», сетует, что не в силах изменить это положение, и тем не менее просит заверить Аксакова, что «никогда не потерпит» запрещения «Москвы».

Б. М. Маркевич — М. Н. Каткову. Петербург. 1 февраля 1867 // Современники о Тютчеве. С. 386.

Маркевич сообщает об этом эпизоде со слов Тютчева. Он передает его рассказ в крайне саркастических тонах и заканчивает уничижительной характеристикой Похвиснева: «... не знаешь, чему более удивляться: низости или мальчишеству образа мыслей и действий этого жалкого господина».

Январь 25. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Январь 27. Петербург. Тютчев посещает А. Ф. Писемского, недавно приехавшего из Москвы. Приглашает его к себе — прочитать его новую трагедию «Поручик Гладков».

«... Тютчев сам сегодня заезжал ко мне и просил меня прочесть у него пиэсу мою. Для будущей судьбы этого моего детища мне необходимо прочесть его в том обществе...»

А. Ф. Писемский — А. А. Краевскому. Петербург. 27 января 1867 // Писемский А. Ф. Письма. М.; Л., 1936. С. 212—213.

Январь 29. Петербург. А. Ф. Писемский читает у Тютчева свою трагедию «Поручик Гладков».

«Вечер у Тютчева. Писемский читал свою историческую трагедию „Гладкий“ из времен Бирона <...> Пьеса не лишена достоинства».

«В последнее воскресенье Писемский у папа́ читал нам свою драму; полагают, что поставить ее нельзя <....>».

М. Ф. Бирилева — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 3 февраля 1867 // Современники о Тютчеве. С. 386 (пер. с фр.).

Два месяца спустя трагедия Писемского была опубликована (см.: 1867. март 27), однако театральная цензура сочла «неудобным оживлять на нашей сцене слишком подробные приемы заговоров, совершавшихся у самого подножия престола» (Писемский А. Ф. Письма. М.; Л., 1936. С. 675).

Январь <30 или 31>. Москва. Выходит в свет первый номер журнала «Русский вестник». Здесь (с. 20—51) опубликована драматическая поэма А. Н. Майкова «Странник» — с подзаголовком: «Первая часть поэмы „Жаждущий“. Посвящается Ф. И. Тютчеву».

Датируется по объявлению: «Вышла и раздается подписчикам первая книжка „Русского вестника“ за 1867 г.» (Моск. вед. 1867. № 25. 31 января).

О поэме «Странник» см. также: 1866. Декабрь <4> и 16.

Январь 31. Петербург. Беседа Тютчева с П. А. Валуевым. Рассказывает о своем столкновении с П. А. Шуваловым по поводу передовой статьи «Москвы» (28 января. № 23). Валуев делится мыслями о положении печати в условиях карательной цензуры:

«Ему опять пришлось ломать копья с Шуваловым, на этот раз по поводу статьи от 28 января, каковая статья, по заявлению самого Валуева, обладает лишь одним недостатком — она слишком справедлива— трюизм, как он выразился. И вот эта-то чрезмерная очевидность и колет им глаза <...>. Впрочем, положение печати становится совершенно невыносимым вследствие того, что в конце концов все зависит от неизбежно случайного и произвольного впечатления одного человека <...> и, как бы мимолетно ни было это впечатление, оно становится законом... И зачастую, как говорил мне Валуев, достаточно бывает одной черты красного карандаша, поставленной наобум под тем или иным местом статьи (которая никогда не будет прочтена целиком), чтобы определить это впечатление».

Тютчев — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 1 февраля 1867 // Соч. 1984. Т. II. С. 289 (пер. с фр.).

В передовой статье, о которой идет речь, И. С. Аксаков утверждал: «степень политической зрелости» правительства состоит в способности «различать действительную опасность от мнимой» (намек на первое предостережение, объявленное «Москве», а вместе с тем и на всю систему административной расправы с печатью).

<Январь... Февраль>. Москва. М. П. Погодин, готовясь издавать газету «Русский», называет Тютчева среди литераторов, которых хотел бы привлечь к сотрудничеству:

«Спросите позволения у гг. Тютчева, Полонского, вашего брата, Гончарова и еще кого знаете, поместить их имена в числе обещающих участвовать в газете моей, лит<ературной> и пол<итической>».

М. П. Погодин — А. Н. Майкову. Москва. Без даты // Современники о Тютчеве. С. 388.

Датируется по времени выхода первого номера газеты «Русский» (13 марта 1867 г.).

За два года существования этой газеты участие Тютчева в ней ограничилось публикацией двух стихотворений (см.: 1868. Январь 1 и Июль 16).

Февраль 1. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев излагает содержание своей вчерашней беседы с П. А. Валуевым. Оценивает место Валуева «среди нынешних людей, стоящих у власти»:

«... Валуев еще обладает побуждениями, наименее противными рассудку, и некоторой долей понимания. Несчастье его в том, что он поставлен в невозможное положение, гораздо более невозможное именно для него, чем для всякого другого, принимая во внимание его дряблый и неустойчивый характер. Он уверен,

<...> тот, кто при настоящих условиях заменит Валуева, заставит живо сожалеть о нем...»

Февраль 1. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Февраль 6/18. Петербург. Э. Ф. Тютчева возражает на предположение К. Пфеффеля, что Тютчев мог бы с успехом просить у А. М. Горчакова дипломатическую должность за границей. Считает, что два обстоятельства делают подобный шаг невозможным: независимый характер Тютчева, а также его категорическое нежелание покинуть Россию.

«... в глазах высокопоставленных и влиятельных друзей моего мужа одним из привлекательнейших его качеств всегда являлось то, что он их ни о чем не просил, и если бы сейчас он случайно изменил этому принципу, который есть не что иное, как прирожденная черта его характера, он ничего не выиграл бы в материальном отношении <...>, зато с точки зрения житейской для него значительно поубавилось бы приятности, которой он наслаждается в своей независимости. К тому же мой муж не может более жить вне России; главное устремление его ума и главная страсть его души — повседневное наблюдение над развитием умственной деятельности, которая разворачивается на его родине».

Современники о Тютчеве. С. 387—388 (пер. с фр.).

Февраль 8. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев формулирует свою точку зрения на задачи газеты И. С. Аксакова по отношению к внешней политике России:

«Поскольку „Москва“ выражает наиболее открыто и решительно нашу национальную точку зрения, она, по-моему, непременно должна поддерживать, и самым горячим образом, всякое проявление нашей политики, способствующее укреплению достоинства России».

Полагает, что Аксакову следует поддержать последнюю акцию Министерства иностранных дел — опровержение «наглой лжи» Наполеона III, который «старается внушить мысль о единстве нашей и французской политики по Восточному вопросу». Говорит о трудностях, которые пришлось преодолеть А. М. Горчакову, чтобы добиться разрешения на публикацию этого опровержения. Впервые прямо заявляет о своей роли при Горчакове:

«Вопреки его добрым побуждениям антирусские силы <...> постоянно подталкивают его действовать в обратном направлении. А нейтрализуют действие этих сил только я да Катакази...»

«...„Москва“ могла бы дать великолепную статью, смело воспользовавшись приведенными в этой речи словами Наполеона I о том, что исторически сложившиеся великие народы неминуемо сольются воедино. Основываясь на этих словах, можно составить подлинный манифест панславизма, который таким образом заявит о себе во всеуслышание».

Письма к московским публицистам. С. 286—287 (на фр. и в пер.); то же: ПССП. Т. 6. С. 204—206 (на фр. и в другом пер.).

<2>/14 февраля на открытии сессии Законодательного собрания Наполеон III заявил, что Россия «готова не отделять своей политики на Востоке от политики Франции» (СПб. вед. 1867. № 38. 7 февраля). Русское Министерство иностранных дел опровергло это заявление (Journal de St-Pétersbourg. 1867. № 31. 6—7 февраля).

Аксаков последовал советам Тютчева (см.: 1867. Февраль 11, 13 и 16).

Г. К. Катакази — чиновник особых поручений при вице-канцлере.

Февраль 8. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Февраль 11. Москва. Выходит в свет № 34 газеты «Москва». Следуя совету Тютчева, И. С. Аксаков поддержал в передовой статье этого номера последнюю акцию Министерства иностранных дел (опровержение заявления Наполеона III о единстве политики России и Франции в восточном вопросе).

Совет Тютчева, а также его отзыв об этой статье Аксакова см.: 1867. Февраль 8 и 13.

Февраль 12. Петербург. Тютчев на балу у Н. Д. Протасовой беседует с императрицей Марией Александровной. Во время этой беседы императрица сочувственно отзывается о газете И. С. Аксакова:

«Вчера на большом балу у графини Протасовой императрица с большой теплотой говорила со мной о тебе и сочувственно — о многих статьях „Москвы“...»

Тютчев — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 13 февраля 1867 // Письма к московским публицистам. С. 288—289 (пер. с. фр.); то же: ПССП. Т. 6. С. 206—208 (в другом пер.).

Февраль 13. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев одобряет статью И. С. Аксакова, написанную по его совету («Москва». 1867. 11 февраля. № 34).

«Последняя статья „Москвы“, № 34, очень меня удовлетворила, и это удовлетворение будет всеобщим. Она в должной мере сочувственна нашей дипломатии, ничего не уступая в принципах... это как раз хорошая метода. Нужно нас поддерживать и одновременно подталкивать».

«все усилия печати» следует направить на разъяснение позиции, которую в этом случае должна будет занять Россия:

«... в случае, если весной все-таки вспыхнет восстание, Россия решительно потребует от западных держав строжайшего соблюдения принципа невмешательства. Вот что наша печать должна бы твердить и повторять ежедневно».

Сообщает о вчерашней беседе с императрицей Марией Александровной.

Письма к московским публицистам. С. 288—289 (на фр. и в пер.); то же: ПССП. Т. 6. С. 206—208 (на фр. и в другом пер.).

О совете Тютчева и о статье Аксакова см.: 1867. Февраль 8 и 11.

В тот же день. Петербург. Тютчев присутствует на заседании СДП.

Февраль 15. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

В тот же день. Москва. Выходит в свет № 38 газеты «Москва». Следуя совету Тютчева, И. С. Аксаков посвятил передовую статью этого номера проблеме единения славян. Последовал он и другому его совету, использовав, в качестве аргумента в пользу права славянских народов на объединение, слова Наполеона I о необходимости «сплочения однородных географических национальностей».

Февраль 21. Петербург. Тютчев присутствует на заседании СДП.

Обсуждаются два вопроса: 1) о книгах для детского чтения и 2) о надзоре за книгами для простонародья. По обоим вопросам Тютчев высказывает свою точку зрения.

Февраль 23. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев сообщает то немногое, что ему известно о причинах, вынудивших министра внутренних дел объявить газете «Москва» второе предостережение (вопреки мнению СДП и протесту его председателя):

«Мне до сих пор не удалось выяснить, принадлежит ли инициатива второго предостережения, столь неожиданного для всех, самому Валуеву или его вынудил это сделать Шувалов <...>. Ясно одно: вопрос о принятии меры эти почтенные господа согласовали между собой и навязали Совету, несмотря на возражения председателя Похвиснева...»

Убежден, что «это глупое самоуправство» отнюдь «не прибавит в глазах общества уважения ни лично к В<алуеву>, ни к порядкам, существующим в печати». Передает суждение императрицы Марии Александровны: «... вражда этой клики как раз лучше всего рекомендует газету и является лучшим доказательством ее необходимости». Придерживается того же мнения, а потому советует Аксакову воздержаться от ответа — «это и достойнее, и разумнее всего».

18 февраля на заседании СДП обсуждалась передовая статья газ. «Москва» от 12 февраля (№ 35), в которой подвергалось критике правительственное распоряжение, расширявшее права местной полиции. Аксаков назвал его «произволом», отнимающим у граждан безопасность, личную и имущественную, и подрывающим промышленное развитие и народное благосостояние. Заключение Совета о втором предостережении газете за эту статью было вынесено под сильным влиянием П. А. Валуева (Материалы о цензуре и печати. Ч. II. С. 136; Северная почта. 1867. 22 февраля. № 41). Присутствие Тютчева в «журнале» заседания 18 февраля не отмечено.

Совету Тютчева Аксаков не последовал и ответил на предостережение резкой статьей («Москва». 24 февраля. № 45): «Презрительнее отозваться о цензурной администрации нельзя» (Дневник Никитенко. Т. 3. С. 76). Об отношении Тютчева к этой статье см.: 1867. Февраль 27.

Февраль 24. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Февраль 27. Петербург. Письмо к Е. Ф. Тютчевой в Москву.

Тютчев сообщает, что «на самом верху» недовольны объявлением второго предостережения газете «Москва», причем недовольство «было высказано самым решительным образом». Исходя из этого полагает:

«Вполне вероятно, что ныне можно рассчитывать на некоторый период относительного спокойствия. По крайней мере, пройдет известное время, покуда они решатся на 3-е предостережение».

Одобряет передовую статью И. С. Аксакова («Москва». 24 февраля. № 45):

«Статья в ответ на второе предостережение имела здесь очень большой успех <...>. Что до меня, то, несмотря на то, что я давал совет противоположный, должен признать, что резкий возглас оказался лучше, чем молчание. В самом деле, Аксаков — натура благородная, исполненная достоинства, а подобным характерам присуща глубокая убежденность. И лучшее, что мы можем для них сделать, — это предоставить идти собственным путем».

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 74, л. 45—46 об. (на фр.).

Мнение, высказанное «на самом верху», принадлежит императрице Марии Александровне: 23 февраля она высказала его П. А. Валуеву (Дневник Валуева. Т. II. С. 190).

О втором предостережении «Москве» и о совете Тютчева Аксакову см.: 1867. Февраль 23.

Март 1. Петербург. «Как этого посмертного альбома...»

Лирика. Т. II. С. 187, 389 (датировано по указанию в первой публикации — Тютчев 1868); ПССП. Т. 2. С. 172, 536—537.

«Посмертный альбом» — «Мысли и замечания гр. Д. Н. Блудова» (СПб., 1866). Стихотворение обращено к А. Д. Блудовой, которая издала эту книгу (см.: 1867. Январь 7).

В тот же день. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Март 8. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Март 9. Петербург. Тютчев присутствует на заседании СДП (продолжение заседания от 6 марта).

Март 10. Петербург. Тютчев направляет в Главное управление по делам печати «Отчет о действиях иностранной цензуры за 1866 год».

В заключительной части «Отчета» сформулированы принципы, которым следовал Комитет в течение минувшего года:

«... деятельность иностранной цензуры заключается собственно в том, чтобы устранять от общества лишь вредные произведения заграничной печати, соображаясь при этом с умственным развитием общества <...>. Но как умственный уровень с каждым годом возвышается, то и естественно, что цензурные действия должны быть весьма осмотрительны и уже никак не иметь характер чисто запретительный, как это было в прежние годы. Цензура будет действовать только

тогда с пользой, если она, не выходя из пределов закона и солидарности с правительством, постоянно соображается с разумом закона, требованиями века и общества. Таковы основания, по которым рассматривались в минувшем году <...> новые сочинения».

Далее указывается на положительный результат подобного подхода к задачам иностранной цензуры:

«... успешное распространение у нас заграничной литературы не встречало препятствий со стороны цензуры. А если сравнить цифру привозимых заграничных сочинений за последние три года, то можно с достоверностью сказать, что движение книжной торговли у нас увеличилось значительно».

Специально отмечается тот факт, что немногие «вредные произведения», которые подверглись запрещению, — это главным образом произведения, трактующие проблемы религиозного мировоззрения:

«... после того, как Штраус, Ренан, Шенкель и другие авторы попытались низвести Иисуса на степень человека, выступили многие другие французские и немецкие писатели против учения христианской религии и церкви. Направление это уже установилось теперь, и в большей части запрещенных в прошлом году 68 сочинениях о религии проводилась идея, что христианская религия отнимает у человека самостоятельность и совесть, что она не согласна с успехами цивилизации и что поэтому надо бросить ее как нечто старое, изношенное, заменяя мораль религиозную моралью философскою. Таково направление сей заграничной литературы, на которую Комитет не мог не обратить своего полного внимания».

Там же, л. 101 об.—104. Цит. по: Жирков 3. С. 123, 128—129, 131, 133.

Март 15. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Март 17. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев сообщает: две статьи «Москвы» по «остзейскому вопросу» (11 и 12 марта. № 56 и 57) избежали цензурного преследования. Намекает на то, что это стало возможным, благодаря вмешательству императрицы Марии Александровны. Настоятельно советует И. С. Аксакову отказаться от дальнейшего обсуждения «остзейского вопроса», дабы не ставить под удар его газету:

«... такая газета, как „Москва“, приносит России пользу и поэтому имеет право проявлять осторожность».

Письма к московским публицистам. С. 291—292 (на фр. и в пер.); то же: ПССП. Т. 6. С. 210—212 (на фр. и в другом пер.).

— В. П. Перцов (при участии Ю. Ф. Самарина), автор второй — Самарин (Самарин Ю. Ф. Соч. СПб., 1898. Т. 9. С. 441—455).

О вмешательстве императрицы в защиту «Москвы» см. также: 1867. Февраль 23 и 27.

Аксаков не последовал совету Тютчева и продолжил обсуждение «остзейского вопроса» («Москва». № 62—64. 18, 19 и 21 марта).

<Март 20>/Апрель 1. Париж. Открытие Всемирной промышленной выставки. Здесь, в разделе «Фотографическое дело», выставлена увеличенная и раскрашенная фотография Тютчева раб. Г. И. Деньера (1864) — в числе 14 других фотографий — портретов членов императорской фамилии и крупнейших государственных деятелей.

Киттары М. Я. Всемирная выставка 1867 года в Париже. СПб., б. г. С. XII.

«... в отделении России — великолепный портрет папа́, большая фотография работы Деньера, представленная здесь рядом с портретами членов императорской семьи и двумя-тремя другими...»

Е. Ф. Тютчева — Н. В. Сушкову. Париж. 29 августа/10 сентября 1867 // Долгополова, Тархов. С. 624 (пер. с фр.).

Март 22. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Март 23. Петербург. Записка к В. И. Ламанскому.

Год устанавливается на основании пометы Тютчева: «Четверг, 23 марта» (четверг приходился на 23 марта в 1867 г.).

В тот же день. Петербург. Из Москвы приезжает Ю. Ф. Самарин. В тот же день посещает Тютчева.

«С<амарин> <...> приехал сегодня утром, явился с визитом к папа́ и принял приглашение остаться к обеду. Я ушла в 8 ½, а он еще остался. Папа́ завладел им, у них был чрезвычайно интересный разговор, не прерывавшийся ни на минуту».

Е. Ф. Тютчева — Д. И. Сушковой. Петербург. 23 марта 1867 // Современники о Тютчеве. С. 388 (пер. с фр.).

Март 27. Москва. А. Ф. Писемский посылает Тютчеву (через П. В. Анненкова) и ряду других лиц публикацию своей трагедии «Поручик Гладков».

«... вместе с этим письмом я посылаю к вам посылку, в которой заключается один экземпляр пиесы моей „Гладков“ для вас, а три других для Валуева, Вяземского и Тютчева с приложенными к ним письмами».

А. Ф. Писемский — П. В. Анненкову. Москва. 27 марта 1867 // Писемский А. Ф. Письма. М., 1936. С. 214—215.

Трагедия Писемского опубликована в журн. «Всемирный труд» (1867. № 3). Ни экземпляр, посланный Тютчеву, ни упомянутое письмо к нему нами не обнаружены. О чтении трагедии в доме Тютчева см.: 1867. Январь 27 и 29.

Март 28. Гельсингфорс. Н. В. Адлерберг сообщает П. А. Вяземскому, что послал Тютчеву свою книгу «На Востоке. Наблюдения и размышления» («En Orient. Impressions et réminiscenses». St-Pétersbourg. 1867):

«... эта книга, писанная , именно оттого вдвойне должна считаться русскою, что она имеет целью ознакомить на всеобщем европейском наречии не русских с русскою религиею, с чистотою православных чувств, порицаемого, непонятного иностранцам, коренного христианского вероисповедания.

Я отправил также один экземпляр Тютчеву, чей ум и перо являются предметом всеобщей зависти».

Март 29. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

<Апрель, до 5>. Петербург. Тютчев сообщает А. М. Горчакову и затем предает широкой огласке письмо И. С. Аксакова по поводу решения о приостановке

«Москвы» на три месяца (называет это письмо «предсмертною передовою статьею „Москвы“»):

«Я читал его встречному и поперечному, т. е. заставляли читать, сообщил кн. Горчакову...».

Тютчев — И. С. Аксакову. Петербург. 18 апреля 1867 // ПССП. Т. 6. С. 216.

Письмо Аксакова, о котором идет речь, не обнаружено.

28 марта обнародовано распоряжение П. А. Валуева о третьем предостережении газете «Москва» и приостановке ее на три месяца (Северная почта. 1867. № 69). И. С. Аксакову инкриминировалось «общее направление» статей по «остзейскому вопросу», которое «прямо противоречит закону о печати 6-го апреля 1865 г., воспрещающему возбуждать вражду в одной части населения против другой». Упомянутые статьи (12, 18, 19 и 21 марта. № 57, 62—64; автор Ю. Ф. Самарин) посвящены положению в Остзейском (Прибалтийском) крае, в частности, проблеме сосуществования там двух вероисповеданий — православного и протестантского. Статьи эти в СДП «по личному усмотрению» Валуева (Материалы о цензуре и печати. Ч. II. С. 138).

Апрель 5. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

В тот же день. У Тютчева начинается тяжелый приступ подагры, затянувшийся почти на два месяца.

«... вот уже более недели я не могу ступить ногою. На другой день после нашего свидания в Комитете боль, которая тогда уже начиналась, так усилилась, что я целые дни не подымался с моего дивана».

Тютчев — Я. П. Полонскому. Петербург. <Около 14 апреля 1867> // ПССП. Т. 6. С. 215 (с датой: «Первая половина апреля 1867 г.»).

О ходе болезни Тютчева см.: 1867. Апрель 7, 12, <около 14>, 19 и 21; Май 3 и 16.

Апрель 7. Петербург. Письмо к В. И. Ламанскому в Петербург.

Тютчев сообщает, что болен и не может присутствовать 8 апреля на заседании Петербургского Комитета по приему славянских гостей, прибывающих на Всероссийскую этнографическую выставку (так наз. «Славянский съезд»).

«Смею вас просить <...>, чтобы вы взяли на себя труд извинить меня завтрешним заседанием перед Комитетом и его почтенным председателем. У меня ноги до того разболелись, что я не только не могу ступать, но даже передвигать <их> не в состоянии».

Просит Ламанского посетить его после заседания и сообщить о принятых решениях. Просит передать А. Н. Майкову, «чтобы он посетил болящего».

Год устанавливается на основании пометы Тютчева: «Пятница. 7 апреля» (в 1867 г. пятница приходилась на это число).

— В. И. Ламанский, А. Н. Майков, О. Ф. Миллер и др. (Никитин С. А. Славянские комитеты в России в 1858—1876 годах. М., 1960. С. 188).

Апрель 10. Петербург. Тютчев присутствует на заседании СДП.

Обсуждаются два вопроса: 1) о трагедии А. Ф. Писемского «Поручик Гладков» и 2) о пьесе И. И. Лажечникова «Опричник». По обоим вопросам Тютчев высказывает свое мнение.

Апрель 12. Петербург. Письмо к Д. Ф. Тютчевой <в Царское Село?>.

Поздравляет дочь с днем рождения. Радуется, что она выздоравливает и возвращается к обычной жизни. Уверяет ее, что, по отъезде за границу, она не будет одинока:

«Мы сделаем все, чтобы кто-то из членов семьи был всегда при тебе. Первой, конечно, будет Китти, затем последуют и другие. К сожалению, не могу обещать тебе мое присутствие, ибо в настоящее время все мои передвижения ограничены шезлонгом и кроватью».

В то же день. Петербург. Письмо к Е. К. Богдановой в Петербург.

«... я чувствую себя в большем унынии... Предвижу, что мое выздоровление совершится медленнее, нежели я думал...»

Сообщает о недавнем визите В. П. Боткина и о его намерении показать Тютчева своему брату — врачу С. П. Боткину:

«Я буду, конечно, очень рад его видеть, но для того, чтобы поговорить с ним о вещах более важных, нежели моя ничего не значащая болезнь».

Посылает Богдановой адресованное ему письмо дочери Дарьи (не сохранилось).

Соч. 1984. Т. II. С. 291—292 (пер. с фр.); то же: ПССП. Т. 6. С. 213—215 (на фр. и в другом пер.).

Апрель, <около 14>. Петербург. Записка к Я. П. Полонскому.

Тютчев выражает сочувствие по поводу болезни жены Полонского. Сообщает о собственной болезни, длящейся «уже более недели». Обещает: «Стихи ваши прочту на просторе и при свидании скажу вам чистосердечно мое мнение».

ПССП. Т. 6. С. 215 (с предполагаемой датой: «Середина апреля 1867 г.»).

Датировка уточняется по времени заболевания Тютчева (см.: 1867. Апрель 5). О каких стихах Полонского идет речь, установить не удалось.

< Апрель 16>. Петербург. Тютчева посещает С. П. Боткин.

«У г-на Тютчева Сергей Петрович Боткин будет иметь честь быть в воскресенье между 2—5 часами».

С. П. Боткин — Тютчеву (записка на визитной карточке Боткина; без даты) // Письма к Богдановой и Фролову. С. 63.

О предстоящем визите Боткина Тютчев сообщил Е. К. Богдановой 12 апреля (см. эту дату). Ближайшее к этому дню воскресенье приходилось в 1867 г. на 16 апреля.

< Апрель 17>. Петербург. Записка к Я. П. Полонскому.

«Ю. Ф. Самарин просит ваших стихов, о которых я ему говорил. — Также и князь Черкасский, который к тому же желал бы с вами повидаться. Он стоит в гостинице Клее. Завтра возвращается в Москву. Постарайтесь побывать у него завтра утром и передайте ему ваши стихи...»

ПССП. Т. 6. С. 218 («Вторая половина апреля (не позднее 24) 1867 г.»).

Вероятно, речь идет о стихах Полонского, посланных Тютчеву около 14 апреля (см. эту дату).

Апрель <18>. Петербург. Записка к Е. К. Богдановой.

Тютчев справляется о здоровье Богдановой, жалуется на холодную погоду.

Письма к Богдановой и Фролову. С. 20 и 42 (на фр. и в пер.; датировано: «Вторник <1867, 18 или 25 апреля>»).

Шутливый тон заключительной фразы записки («Как было бы хорошо растянуться на солнце... Гаваны») исключает возможность отнести ее к 25 апреля, когда тяжело больная жена Тютчева находилась на грани жизни и смерти (см. об этом: 1867. Апрель 28).

Апрель 18. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Ответ на два несохранившихся письма Аксакова. Тютчев сообщает, что предал огласке первое из этих писем, написанное по поводу решения о приостановке на три месяца издания газеты «Москва». Предвидит трудности, ожидающие «Москву» после ее возобновления:

«Для совершенно честного, совершенно искреннего слова в печати требуется совершенно честное и искреннее законодательство по делу печати, а не тот лицемерно-насильственный произвол, который теперь заведывает у нас этим делом, — и потому неизменившейся „Москве“ долго еще суждено будет, вместо спокойного плавания, биться, как рыбе об лед».

Возмущен планами поездки Александра II в Париж с целью предотвратить военный конфликт, назревающий между Францией и Пруссией. Полагает, что этот план обличает «совершенно превратное понимание судеб России и исторических законов ее развития»:

«... если бы нам и удалось в самом деле умиротворить Запад, то этот умиротворенный Запад неминуемо и совершенно логично опрокинется на нас же всем грузом европейской коалиции».

«Франция не уступит без бою своего политического преобладания на Западе, — а признание ею объединенной Германии <...> было бы с ее стороны равносильно отречению ее от всего своего европейского положения».

Убежден, что предстоящая война положит начало «разложению» Западной Европы и тем самым «определится мировой поворот в судьбах Европы восточной». По мнению Тютчева, эта перспектива должна стать предметом обсуждения на предстоящем «Славянском съезде».

О решении приостановить на три месяца издание газеты «Москва» см.: 1867. март 28.

Об огласке письма Аксакова, на которое отвечает Тютчев, см.: 1867. <Апрель, до 5>.

Об отношении Тютчева к предполагаемой поездке Александра II в Париж см.: 1867. Апрель 19 и 21; Май 3.

В тот же день. Петербург. Больного Тютчева посещает П. А. Вяземский. Беседа о предстоящей поездке Александра II в Париж.

«Вчера <...> ввечеру я видел князя Вяземского, и он сообщил мне, что узнал — но лишь по слухам, — будто все опять ставится под сомнение...»

Тютчев — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 19 апреля 1867 // ПССП. С. 221 (пер. с фр.).

Апрель 19. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

«... вот уже две недели, как я сижу взаперти, без воздуха и движения, что усугубляет мою болезнь...»

Рассказывает о посещении П. А. Вяземского и о беседе с ним.

Сообщает, что Александр II упорно настаивает на своей миротворческой поездке в Париж, несмотря на то, что этот план «здесь всем кажется безрассудным». Надеется, что эта поездка, при всем ее «безрассудстве» будет небесполезна для самого императора, поскольку он, наконец, «столкнется со стремлениями, отличными от его собственных», — и заключает: «Встреча с Бисмарком была бы ему особенно полезна».

Бисмарк сопровождал на парижские переговоры короля Пруссии Вильгельма. Об отношении Тютчева к позиции Бисмарка см.: 1867. Май 3. Об отношении его к предполагаемому визиту Александра II в Париж см.: 1867. Апрель 18 и 21.

Апрель 19. Петербург. Больного Тютчева посещает А. В. Никитенко.

Тютчев сообщает ему о предстоящей поездке Александра II в Париж, о перемещениях в правительстве.

«Зашел поутру к Тютчеву, Федору Ивановичу; он болен уже две недели, страдает ногами. Мы побеседовали с ним довольно долго. Все одно и то же: мрачно всюду, глухо всюду! Это не выдумка, как я полагал, что государь едет в Париж. Он решительно этого хочет, несмотря на все протесты окружающих, особенно князя Горчакова <...>. Жалеют о Замятнине, у которого отняли портфель министра юстиции. С именем Замятнина все-таки связано дело введения новых судов».

Дневник Никитенко. Т. 3. С. 82 (запись 19 апреля 1867 г.).

Д. Н. Замятнин был уволен от должности 16 апреля 1867 г.

<Апрель 19>/Май 1. Женева. В газете «Колокол» (л. 240) опубликована статья А. И. Герцена «Ответ И. С. Аксакову», завершающая полемику между ними по польскому вопросу. Один из упреков Герцена в адрес Аксакова связан с публикацией в газете «День» стихов Тютчева, в которых выражалось сочувствие действиям М. Н. Муравьева при подавлении Польского восстания:

«... в угаре и опьянении вы не умели различить Пожарского от Муравьева и к прозаическим доносам „Московских ведомостей“ прибавили стихотворную брань Суворову за то, что виленский изверг ему был гадок».

«Колокол». 1867. <19 апреля>/1 мая. Л. 240. То же: Герцен. Т. XIX. С. 254.

Герцен ошибся: стихотворение «Его светлости князю А. А. Суворову» («Гуманный внук воинственного деда...»), которое он имеет в виду, в газете «День» не печаталось. Там было опубликовано другое стихотворение, связанное с польским восстанием и написанное с тех же позиций, — «Ужасный сон отяготел над нами...» (см.: 1863. Август 10).

Апрель 21. Петербург. Записка к А. М. Горчакову.

Тютчев радуется известию, что участие Горчакова в визите Александра II в Париж наконец решено: «Вы же понимаете, дорогой князь, как при плачевном состоянии моих нервов меня мучила неопределенность». Выражает надежду, что участие Горчакова придаст некоторый смысл этому визиту.

Об отношении Тютчева к предполагаемому визиту Александра II в Париж см.: 1867. Апрель 18 и 19; Май 3.

В тот же день. Петербург. Тютчев получает от Академии наук книгу: «Торжественное собрание Имп. Академии Наук 1-го декабря 1866 года, в память столетней

годовщины рождения Н. М. Карамзина» (СПб., 1867). Здесь напечатано (вторичная публикация) стихотворение «На юбилей Н. М. Карамзина».

«По поручению Конференции Имп. Академии Наук имею честь препроводить при сем Вашему Превосходительству экземпляр изданного Академиею Сборника речей, прочитанных в торжественном ее собрании 1 декабря 1866 года, в память столетней годовщины рождения Карамзина».

Апрель 22. Петербург. Больного Тютчева посещает В. П. Боткин.

«Вчера я был у Ф. И. Тютчева, — он только что прочел и очень недоволен. Признавая все мастерство, с каким нарисована главная фигура, он горько жалуется на нравственное настроение, проникающее повесть, и на всякое отсутствие национального чувства».

В. П. Боткин — И. С. Тургеневу. Петербург. 23 апреля 1867 // В. П. Боткин и И. С. Тургенев. Неизд. переписка. М.; Л., 1930. С. 264.

Роман Тургенева «Дым» впервые опубликован в марте 1867 (РВ. № 3).

Апрель 23—24. Москва. Торжества по случаю открытия Всероссийской этнографической выставки: 23 апреля состоялось открытие, 24 апреля выставку посетил Александр II в сопровождении членов императорской фамилии.

В мае ожидалось прибытие гостей из славянских стран, приглашенных посетить эту выставку. Тютчев рассчитывал, что этот «Славянский съезд» станет важным фактором в развитии идеи единения славянских народов. Однако эти надежды не оправдались — все ограничилось празднествами в честь славянских гостей (см.: 1867. Май 11—25).

Апрель 25. Петербург. «Здесь некогда, могучий и прекрасный...»

Лирика. Т. II. С. 188—189, 389—390 (под заглавием «Дым»; датировано по автографу); ПССП. Т. 2. С. 174—175, 538—539.

Сохранилось три автографа этого стихотворения. Два из них (РГАЛИ) не озаглавлены, третий (Гос. публ. биб-ка АН Украины) имеет заглавие — «Современное».

Написано по поводу романа И. С. Тургенева «Дым»: Тютчев противопоставляет этому роману раннее творчество Тургенева (ср.: 1852. Сентябрь 13 и Декабрь 10). — Летопись 2003. С. 152 и 159—160.

Апрель 26. Петербург. Записка к Д. Ф. Тютчевой <в Царское Село?>.

«Хотя мама́ и вне опасности, но положение ее очень тяжело. Бедная Мари одна не в силах справиться с уходом. Всю последнюю ночь она провела на ногах, выполняя все предписания врачей. Она нуждается в помощи».

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 73, л. 65 (на фр.). Записка без даты, с пометой: «Среда». Датируется по содержанию: речь идет о болезни Э. Ф. Тютчевой, которая началась 23 апреля 1867 г. В этом году среда приходилась на 26 апреля.

Апрель 26. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Присутствие Тютчева на этом заседании подтверждается пометой: «в присутствии председателя» (там же, л. 68).

По-видимому, Тютчев решился, преодолевая болезнь, отправиться на это заседание, чтобы отвлечься от тревоги, в которую повергла его опасная болезнь жены (см.: 1867. Апрель 28).

Апрель 27. Петербург. Тяжелая болезнь годовалой внучки Тютчева Маруси Бирилевой (дифтерит).

Апрель 28. Петербург. Письмо к Е. Ф. Тютчевой в Москву.

Тютчев сообщает о тяжелой болезни жены и безнадежном положении внучки Марии.

«... мама́ больна с прошлого воскресенья. Во вторник болезнь была определена. Это была ангина, или дифтерит — как ее называют <...>. Болезнь еще не сдалась, однако наступило некоторое улучшение <...>. А со вчерашнего дня заболела девочка. <...> В ее возрасте, да еще притом, что режутся зубы, подобная болезнь — смертный приговор. Бедная жена моя ничего не знает (малейший намек на правду убил бы ее), и бедняжка Мари находится между матерью и дочерью, подавленная тревогой и вынужденная все время скрывать ее».

< Май 2>. Петербург. Смерть годовалой внучки Тютчева Марии Бирилевой.

<Май 2 или 9>. Петербург. Письмо к В. И. Ламанскому в Петербург.

Тютчев высоко оценивает предисловие Ламанского к трактату словацкого общественного деятеля Л. Штура «Славянство и мир будущего. Послание славянам с берегов Дуная» («Чтения в Имп. об-ве любителей истории и древностей российских при Моск. университете». 1867. Январь — март. Кн. I. М., <конец апреля> 1867):

«Ваше предисловие к книге Штура превосходно, и желательно было бы при случае перепечатать его, хотя бы сокращенно, в политической газете, в „Голосе“, напр<имер>. Весьма кстати щелчок Тургеневу, как последнему выражению худшего из русских нигилизмов, — нигилизма нравственного и душевного бессилия».

В преддверии предстоящего «Славянского съезда» задается вопросом:

«Ну что́ если надежда, что славяне наши надумаются наконец и воспользуются предстоящим случаем, чтобы заявить о себе перед Европой словом: Мы. — Неужто в них еще нет довольно самосознанья, чтобы понять, что только заявлением своей солидарности с Россиею по польскому вопросу они заставят Европу признать их силою...»

ПССП. Т. 6. С. 213 (с предполагаемой датой: «Апрель 1867 г.»).

Письмо без даты, с пометой «вторник». Предисловие Ламанского в «Чтениях...» датировано: «23 апреля 1867». В ближайший к этому дню вторник (25 апреля) «Чтения...» еще не могли выйти в свет. Значит, письмо Тютчева написано в один из последующих вторников — 2 или 9 мая (надежды на предстоящий «Славянский съезд» исключают более позднюю дату).

Трактат Штура утверждает историческую необходимость единения славянских народов с Россией. В предисловии Ламанский писал, что это сочинение «будет дорого всем истинно

русским людям», которые даже «у своих отечественных писателей» не часто встречают «такую горячую, искреннюю любовь к России, такое гениальное предчувствие ее незримых, сокровенных сил и столь смелое прозрение в ее славное будущее». Далее следовал «щелчок» в адрес И. С. Тургенева: «Еще недавно даровитый и любимый русскими художник, в своем добровольном отчуждении от России, из своего немецкого далека, не заметил в ней ничего, кроме дыма, и предсказал ей спасение только в рабски верном подражании Западно-европейской образованности» («Чтения...». С. III—IV).

Предисловие Ламанского в «Голосе» не появилось.

Май 3. Петербург. Письмо к Е. Э. Трубецкой в Петербург.

Подвергает критике миротворческие цели предстоящего визита Александра II в Париж: в своем стремлении примирить Францию и Пруссию — державы, всегда готовые объединиться против России, — император «перестает быть представителем и воплощением национальных интересов страны». Противопоставляет действиям Александра II последовательную политику Бисмарка — «самого энергичного, самого убежденного представителя национальной идеи».

Соч. 1984. Т. II. С. 297—298 (пер с фр.); то же: ПССП. Т. 6. С. 222—225 (на фр. и в другом пер.).

Об отношении Тютчева к визиту Александра II в Париж см.: 1867. Апрель 18, 19 и 21.

В тот же день. Петербург. Подпись Тютчева стоит в «журнале» заседания

В этот день Тютчев не мог выйти из дома (см. письмо к Е. Э. Трубецкой, написанное в тот же день). По-видимому, он подписал этот «журнал» во время следующего заседания (10 мая).

<Май, до 6>. Петербург. Славянам («Привет вам задушевный, братья...»).

Лирика. Т. II. С. 191, 391 (датировано началом мая 1867 г.); ПССП. Т. 2. С. 176—178, 539—541.

<Май 6>. Петербург. Записка к В. И. Ламанскому.

«Я имею вам сообщить кой-что касательно Славянского обеда, что желательно было бы решить без отлагательства. Итак, прошу вас, любезнейший Владимир Иваныч, зайдите ко мне сегодня или после трех часов, или вечером».

Содержание записки (предстоящий 11 мая банкет в честь славянских гостей, приглашенных на Всероссийскую этнографическую выставку) позволяет отнести ее к началу мая 1867 г.; помета Тютчева («суббота») уточняет эту датировку (в 1867 г. ближайшая к 11 мая суббота приходилась на 6 число).

По-видимому, Ламанский в тот же день посетил Тютчева и получил от него стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья...») для прочтения его на банкете (см.: 1867. <Май 7> и 11).

<Май 7>. Петербург. Письмо к В. И. Ламанскому.

Тютчев крайне озабочен тем, чтобы «сегодня же» министру народного просвещения Д. А. Толстому было отправлено приглашение на банкет 11 мая в честь славянских гостей:

«Его присутствие на обеде будет двояко полезно, здесь en haut lieu^2* оно оградит все дело от глупых и недоброжелательных нареканий, а там, за границею, оно придаст ему тот оттенок официальности, который все-таки желателен».

Высказывает пожелание, чтобы его стихотворение «Славянам» было прочитано в самом начале банкета:

«... если вы в самом деле хотите, чтобы мои вирши были читаны, то и надобно их и читать в том смысле, в каком они были написаны, т. е. в смысле первого приветствия. Гостей же встречают приветствием при их появлении, а не под конец беседы, и потому вышереченные вирши должны бы, мне кажется, быть читаны тотчас после вашей речи».

Пожелания Тютчева были выполнены: Д. А. Толстой возглавил банкет, а стихотворение «Славянам» было прочитано сразу после речи Ламанского (см.: 1867. Май 11).

Тютчев пытается объясниться по поводу недоразумения между ним и Катковым, возникшего вследствие «сплетней — вольных или невольных». Уверяет Каткова в своем искреннем расположении и уважении:

«Нет, человек, которому, как вам, было дано оказать и оказывать на все современное поколение такое благотворно-громадное, историческое влияние, — нет, этот челове<к> немыслим без высокого нравственного достоинст<ва>, без несомненной чистот<ы> духовной».

В чем заключалось недоразумение, о котором идет речь, неизвестно. По-видимому, оно так и не было выяснено, поскольку на этом письме переписка Тютчева с Катковым прекратилась.

В тот же день. Петербург. В состоянии здоровья Тютчева наступает улучшение.

«Мое здоровье лучше. А вчера уже мог выехать в первый раз».

Тютчев — Н. Н. Страхову. Петербург. 9 мая 1867 // Дрыжакова. С. 204.

В тот же день. Петербург. Торжественная встреча славянских гостей, прибывших на Всероссийскую этнографическую выставку. Затем великолепный ужин с речами, в которых утверждалась идея всеславянского братства во главе с Россией.

Русский инвалид. 1867. № 12. 9 мая («Внутренние известия»).

В Россию прибыло более 80 гостей — ученые, художники, писатели, политики, общественные деятели, священнослужители, представители городов и общин (Жакова. С. 15).

<Май 8 или 9>. Петербург. «Так взывал я, так гласил я...» — три строфы, дополняющие стихотворение «К Ганке» (1841). Основная мысль этих строф: Славянский съезд («первый праздник ») — достойная дань памяти Ганки.

Лирика. Т. II. С. 114—115, 358 (датировано 1867 годом).

Время написания уточняется по связи с письмом к И. С. Аксакову от 10 мая 1867 г. (см. эту дату).

<Май 9>. Петербург. Записка к Н. Н. Страхову.

Тютчев посылает окончательную редакцию стихотворения «Здесь некогда, могучий и прекрасный...» (под заглавием «Современное»). Разрешает опубликовать

его анонимно в «Отечественных записках», в одном номере со статьей Страхова о романе И. С. Тургенева «Дым».

«Вот вам, любезнейший Николай Николаевич, несколько стихов на современную тему. Вы можете, если заблагорассудится, отдать их для помещения в тот № „От<ечественных> зап<исок>“ — в котором будет напечатана статья Страхова, но без подписи».

Обоснование датировки письма см. там же, с. 205.

Май 10. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев сообщает подробности, свидетельствующие о доброжелательном отношении Александра II к идее «Славянского съезда», однако не верит в последовательность этой позиции: «там, где нет сознательной мысли, там не может быть и последовательности».

Одно из самых серьезных препятствий на пути к единению славянских народов видит в отсутствии общего языка: встретившись с целью утвердить идею всеславянского единства, славяне оказались вынужденными общаться на немецком языке — языке своих поработителей. Спрашивает:

«... сознание этого страшного, вопиющего зла будет ли довольно глубоко, чтобы оказаться производительным, плодотворным. Вся будущность зависит от этого».

«К Ганке», вместе с только что приписанными к нему тремя строфами. Полагает, что эти стихи «могли бы быть прочитаны при тосте в память Ганки».

В Летописи 1933 (с. 185) это письмо учтено под неточной датой (11 мая 1867 г.).

Стихотворение «К Ганке» на славянских торжествах прочитано не было, однако им открывались два издания сборника «Братьям-славянам», выпущенные по случаю приезда славянских гостей в Москву (см.: 1867. Май 12 и <Май 20>).

В тот же день. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Май 11. Петербург. Тютчев присутствует в Дворянском собрании на банкете в честь славянских гостей; сидит на почетном месте — во главе стола, рядом с известным чешским славистом Ф. Ригером. Банкет открывает министр народного просвещения Д. А. Толстой. Затем В. И. Ламанский произносит речь о судьбах славянства; касаясь трагической участи западных славян, цитирует стихотворение «К Ганке»:

Тех обезъязычил немец,
Этих — турок осрамил.

Последовавшее затем чтение стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья...») встречено восторженными овациями.

«Вечером был обед в Дворянском собрании на 600 человек. Нечего говорить, что все билеты были разобраны. Славяне встречены были громом рукоплесканий и криками „ура“ и „слава“ <...>. Г. министр народного просвещения сказал речь о единении славян <...>. После этой речи <...> говорил г. Ламанский о судьбах славянства и заключил свое слово пожеланием „роста и крепости русско-славянскому союзу“. Затем г. Маркевич прочитал стихи г. Тютчева <...>. Почти каждый стих

этого прекрасного, полного огня и энергии стихотворения вызывал единодушный восторг, так что в зале стоял гул от рукоплесканий, криков „браво“ и проч. Когда чтец произнес два последних стиха —

И слово Царь-Освободитель
За русский выступит предел! —

Восторгу конца не было. Г. Тютчева обнимали, жали ему руки, все хотели его видеть».

1867. 12 мая. № 129. С. 1 («Петербургские известия»). См. также: Русский инвалид. 1867. 12 мая. № 132. С. 1—2; СПб. вед. 1867. 13 мая. № 130. С. 2; Голос. 1867. 14 мая. № 136. С. 2; Всероссийская этнографич. выставка. С. 199—201 и 204 (Речь В. И. Ламанского 11 мая 1867 года).

«На главном месте, прямо под эстрадой, гости сидели в следующем порядке: на первом месте — министр народного просвещения и синодальный прокурор граф Д. А. Толстой <...>, по правую сторону от графа — г. Ригер, Ф. И. Тютчев, г. Браунер, Ю. Ф. Самарин <...>. Стихотворение Ф. И. Тютчева, который после долгой болезни впервые появился на обеде, было встречено с неменьшим энтузиазмом».

Первый славянский съезд в России. С. 30—31, 34—36.

Май 11. Петербург. П. А. Валуев отмечает в дневнике:

«Сегодня большой публичный обед в честь Славян. В стихах Тютчева <...> прямая постановка всеславянского вопроса».

Дневник Валуева. Ч. II. С. 206 (запись 11 мая 1867 г.).

В тот же день. Петербург. Славянам («Они кричат, они грозятся...»).

Лирика. Т. II. С. 194—195, 392 (датировано по автографу); ПССП. Т. 2. С. 179—180, 541—543.

Написано в ответ на угрозу Ф. Бейста, австрийского министра иностранных дел: «Славян до́лжно прижать к стене».

<23>. Баден-Баден. И. С. Тургенев пишет П. В. Анненкову:

«Боткин сообщил мне, что Ф. И. Тютчев весьма недоволен „Дымом“».

Об этом сообщении В. П. Боткина см.: 1867. Апрель 22.

Май 12. Петербург. Письмо к Я. Ф. Головацкому в Петербург.

Тютчев благодарит Головацкого за речь, произнесенную на банкете 11 мая:

«Из всего сказанного и читанного на вчерашнем обеде ничто так заживо не задело русского сердца, как ваше задушевное русское слово».

Убежден, что присоединение Галиции к России «несомненно и неминуемо» и «только с этого воссоединения начнется решительный поворот к лучшему в судьбах целого Славянского мира».

В своей речи Головацкий сказал, что Галиция «есть исконная русская земля», что народ Галиции «называет себя русским, живет русским духом, сохраняет невредимо предания отцов своих и веру в соплеменность нашу с вами» (Всероссийская этнографич. выставка. С. 211—213).

В тот же день. Петербург. В газете «Русский инвалид» (№ 130) помещено описание банкета в честь славянских гостей, состоявшегося 11 мая. В контексте этого описания напечатан полный текст стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Май 12. Петербург. Тютчев присутствует у Д. А. Толстого на обеде в честь славянских гостей. Здесь передает Ю. Ф. Самарину стихотворение «Славянам» («Они кричат, они грозятся...»).

«... у министра народного просвещения и синодального прокурора графа Д. А. Толстого был обед для славянских гостей <...>. В числе приглашенных <...> Ф. И. Тютчев, Ю. Ф. Самарин <...>, академик И. И. Срезневский, профессор В. И. Ламанский, А. И. Георгиевский, Б. М. Маркевич...»

В тот же день. Москва. Ценз. разрешение на выпуск в свет сборника «Братьям-славянам. Стихотворения Аксакова, Берга, кн. Вяземского, Тютчева и Хомякова» (32 с.). Здесь (с. 5—7) напечатано стихотворение «К Ганке» (без заглавия и без приписки).

О приписке к этому стихотворению см.: 1867. <Май 8 или 9>.

Май 13. Петербург. В газете «С. -Петербургские ведомости» (№ 130) помещено описание банкета в честь славянских гостей, состоявшегося 11 мая. В контексте этого описания напечатан полный текст стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Май 14. Петербург. В редакционной статье газеты «Русский инвалид» (№ 132) «радушная встреча между представителями славян и русским обществом» рассматривается как явление закономерное, исторически обусловленное. Касаясь враждебного отношения Западной Европы к идее объединения славян под эгидой России, анонимный автор цитирует стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»):

«Нам хорошо известно, как относится Западная Европа к возрождению и могуществу России и всей славянской семьи народов...

Вам не прощается Россия,
России — не прощают вас!

— эти многозначительные слова в стихотворении Ф. И. Тютчева выражают истину, в которой давно было бы пора нам убедиться».

В тот же день. Петербург. В газете «Голос» (№ 132; фельетон «Вседневная жизнь») описан банкет в честь славянских гостей, состоявшийся 11 мая. Здесь широко цитируется стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..») и отмечается восторженный прием, оказанный этим стихам:

«Впечатление, произведенное на публику превосходным стихотворением Ф. И. Тютчева, трудно передать словами. Почти каждый стих, сопровождается громкими рукоплесканиями и криками».

В тот же день. Москва. В газете «Московские ведомости» (№ 105) помещено описание банкета в честь славянских гостей, состоявшегося в Петербурге 11 мая. В контексте этого описания напечатан полный текст стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Май 15. Петербург. Записка к Ю. Ф. Самарину в Петербург (написана в день отъезда Самарина в Москву).

«восстановить зачеркнутую строфу» в стихотворении «Славянам», которое он передал Самарину 12 мая. Размышляет о важнейшем, с его

точки зрения, условии, при котором станет возможным объединение славянских народов:

«... цель эта будет достигнута лишь тогда, когда они искренно поймут, что составляют одно с Россией, <...> ясное и точное провозглашение этой истины в виде философской формулы было бы, по-моему, весьма кстати...»

«... конечно, никто, кроме вас, милый друг, не в состоянии сообщить этому провозглашению большей полноты, значения и — авторитетности».

Возмущается недальновидностью внешней политики России — ее стремлением сгладить конфликт между Францией и Пруссией:

«... мы хлопочем о примирении держав, которые могут прийти к соглашению лишь для того, чтобы обратиться против нас».

Май 16. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев посылает Аксакову окончательную редакцию стихотворения «Славянам» («Они кричат, они грозятся...»):

«Вот вам, любезнейший Иван Сергеевич, окончательное издание этих довольно ничтожных стихов, уже, вероятно, сообщенных вам Ю. Ф. Самариным.

Не смейтесь над этою ребячески-отеческою заботливостью рифмотворца об окончательном округлении своего пустозвонного безделья».

Жалуется, что болезнь не оставляет его («Я все еще без ног»).

В тот же день. Петербург. Редакция «Отечественных записок» начинает рассылать подписчикам первую книжку журнала за май (№ 9).

Здесь (раздел «Критика», с. 181—182), непосредственно за статьей Н. Н. Страхова «Новая повесть г. Тургенева», опубликовано стихотворение «Здесь некогда, могучий и прекрасный...» (под заглавием «Дым»; подпись: ***).

Дрыжакова. С. 205); с тех пор оно прочно утвердилось за этим стихотворением (Тютчев 1868 и др.).

Дата выхода журнала устанавливается по объявлению: «9-й № „Отечественных записок“ сдан в Петербурге <...> на городскую почту 16 мая» («Отеч. записки». 1867. № 10; внутренняя сторона обложки).

В тот же день. Москва. Прибытие славянских гостей. Торжественный обед в их честь в доме В. А. Кокорева. Характеризуя значение «Славянского съезда» в своей приветственной речи, И. С. Аксаков воспользовался определением Тютчева: «Первый праздник Всеславянства».

Русский. 1867. 22 мая. Лист 17—18. С. 270 («Московские известия. Прибытие славян в Москву»).

Аксаков приводит строку из приписки к стихотворению «К Ганке» (см. о ней: 1867. Май <8 или 9> и 10).

Май 17. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Май <19 или 20>. Москва. Выходит в свет второе, расширенное издание сборника «Братьям-славянам» (64 с.). Здесь (с. 5—7, 45—50, 60—62) напечатано пять стихотворений Тютчева:

К Ганке («Вековать ли нам в разлуке...») — без заглавия и без приписки, отправленной И. С. Аксакову 10 мая;

Славянам («Привет вам задушевный, братья!..») — без заглавия; Рассвет («Не в первый раз кричит петух...»);

«Не гул молвы прошел в народе...») — без заглавия;

Славянам («Они кричат, они грозятся...») — под заглавием «Австрийским славянам»; в редакции, отправленной Аксакову 16 мая.

Последнее стихотворение могло быть получено в Москве не ранее 17 мая. Некоторое время понадобилось для включения его в сборник, а также на брошюровку книги. 21 мая готовое издание было вручено славянским гостям (см. эту дату). Таким образом определяется время выхода его в свет — 19 или 20 мая.

Май, <середина>. Петербург. Сын Тютчева Иван заканчивает Училище правоведения и уезжает в Москву, в расчете поступить там на службу в Московский Сенат.

«Буду писать к вам с Ваней, который, кончив экзамены, отправляется к вам в Москву».

Тютчев — И. С. Аксакову. Петербург. 16 мая 1867 г. // ПССП. Т. 6. С. 230—231.

«... Иван был занят своими выпускными экзаменами, <...> вышел 4-м и ему был присвоен 9-й класс, что соответствует чину титулярного советника. Он теперь в Москве, где, вероятно, поступит на службу в Сенат».

Э. Ф. Тютчева — К. Пфеффелю. Петербург. 25 мая/6 июня 1867 г. // Мураново, ед. хр. 739, л. 42 (на фр.).

И. Ф. Тютчев поступил в Училище правоведения в 1860 г. (см.: Летопись 2003. С. 370).

Май 20. Лемберг (Львов). В украинской газете «Галичанин» напечатано (без заглавия) стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Галичанин. Науково-белетрист. прилога до «Слова». Лемберг. 1867. 20 мая. роч. I, чис. 11. С. 209—210.

В тот же день. Москва. «Славяноведение в России») А. А. Майков называет Тютчева среди поэтов, чьи стихи о славянстве служат украшением русской поэзии:

«... мы с гордостью можем сказать, что мы богаты прекрасными переводами славянской музы <...> и превосходными стихотворениями — истинным украшением нашей поэзии, каковы стихотворения Хомякова, Тютчева, Вяземского, Аксакова, гр. Толстого и других».

Всероссийская этнографич. выставка. С. 319. См. также: Моск. вед. 1867. 23 мая. № 112. С. 3 («Славянские гости в Москве»); Беседы в Общ-ве любителей Рос. словесности. Вып. 2. Приложение. М., 1868. С. 17—18.

В тот же день. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев сообщает о манифесте польской эмиграции в Париже с протестом против всякой солидарности со Славянским съездом, который происходит в России. Полагает, что это дает повод «заявить наше отношение к польскому вопросу». Намечает содержание этого заявления, которое кажется ему в высшей степени своевременным. Подчеркивает основной его тезис:

«Россия для примирения своего с поляками не ждет и не требует, чтобы они сделались русскими, а чтобы они сделались славянами — чтобы славянская Польша окончательно заменила латинскую».

Манифест польской эмиграции был опубликован в львовской газете «Gazeta Narodova». См. о нем: СПб. вед. 1867. № 135. 18 мая.

Май 21. Москва. Банкет в честь славянских гостей в Сокольниках. Стихотворение «Славянам» («Они кричат, они грозятся...») дважды прочитано на этом банкете.

«Его прочел сперва С. М. Сухотин, потом, по требованию публики, еще раз И. С. Аксаков».

Моск. вед 113. С. 2—3 («Сокольницкий банкет в честь славянских гостей 21 мая»).

«Весь этот прием Славян, речи и особенно стихи Тютчева, охватили меня восторгом: потянуло каким-то благодатным воздухом. Против силы вещей идти нельзя. Славянская волна охватила нас, и надо ожидать великих, знаменательных событий».

«Из памятных тетрадей С. М. Сухотина» (запись 24 мая 1867 г.) // РА. 1894. Кн. I. С. 602.

Всем участника банкета вручено только что вышедшее второе, расширенное издание сборника «Братьям-славянам».

«Обедавшие нашли, каждый у своего прибора, список кушаний и брошюрку с стихотворениями Тютчева, Хомякова, Аксакова, кн. Вяземского и Берга».

Русский инвалид. 1867. 24 мая. № 142. С. 3 («Славянский обед в Москве»).

Май 22. Петербург. Я. П. Полонский посылает И. С. Тургеневу статью Н. Н. Страхова о романе «Дым» («Новая повесть г. Тургенева») и стихотворение Тютчева «Дым» («Отеч. записки». 1867. № 9).

«Посылаю тебе критику Страхова. Я ее еще не успел прочесть — получил ее тоже только сегодня. Также стихотворение „Дым“ Тютчева — стихотворение это я прочел, но что-то плохо понял».

ЛН. Т. 73. Кн. 2. М., 1964. С. 216; Переписка Тургенева. Т. 2. С. 436.

В тот же день. Москва. В газете «Русский» (л. 17—18) помещено описание празднеств в честь славянских гостей в Москве. В контексте этого описания приводится строка из приписки к стихотворению «К Ганке», процитированная И. С. Аксаковым в его речи 16 мая:

«... этот, по выражению Русского поэта, — первый праздник Всеславянства».

Май 23. Москва. В газете «Московские ведомости» (№ 112) помещено описание заседания Общества любителей российской словесности в честь славянских гостей. Имя Тютчева упомянуто в связи с речью А. А. Майкова «Славяноведение в России».

В тот же день. Одесса. В Дворянском собрании дан обед в честь «Славянского съезда». Во время обеда прочитано стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

«В минувший вторник <...> большое общество собралось в главной зале Благородного собрания, где состоялся почти импровизированный обед в честь прибытия в Россию представителей славянской интеллигенции <...>. Профессор Новороссийского университета А. М. Богдановский <...> прочел стихотворение Ф. И. Тютчева, написанное для праздника 11 мая в С. -Петербурге».

Одесский вестник. 1867. 27 мая. № 115. С. 387—388 («Славянский праздник в Одессе»).

Май 23. Москва. Ценз. разрешение на выпуск в свет книги: «Первый всеславянский съезд в России. Его причины и значение» (М., 1867). Здесь приведены стихи Тютчева, читавшиеся на торжественных приемах в честь славянских гостей, — «Славянам» и «Австрийским славянам», а также речи В. И. Ламанского и И. С. Аксакова, в которых цитировалось стихотворение «К Ганке».

Май 23/<Июнь 4>. Баден-Баден. И. С. Тургенев пишет П. В. Анненкову:

«Мне кажется, еще никогда и никого так дружно не ругали, как меня за „Дым“. Камни летят со всех сторон. Ф. И. Тютчев даже негодующие стихи написал».

В тот же день. Баден-Баден. И. С. Тургенев пишет А. И. Герцену о реакции читателей на роман «Дым»:

«Меня ругают все <...>. Даже негодующие стихи написаны».

Под «негодующими стихами» подразумевается стихотворение «Дым» («Здесь некогда, могучий и прекрасный...»).

В тот же день. Москва. В газете «Московские ведомости» (№ 113) помещено описание банкета в честь славянских гостей, состоявшегося 21 мая в Сокольниках. В контексте этого описания напечатан полный текст стихотворения «Славянам» («Они кричат, они грозятся...») — под заглавием «Австрийским славянам» и с датой «16-го мая 1867 года».

В тот же день. Одесса. В газете «Одесский вестник» (№ 115) помещено описание петербургского банкета в честь славянских гостей 11 мая. В контексте этого описания напечатано стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

В тот же день. Петербург. Газета «С. -Петербургские ведомости» (№ 143) сообщает о московском банкете в честь славянских гостей 21 мая. Среди подробностей банкета — упоминание о чтении стихотворения «Славянам» («Они кричат, они грозятся...») в исполнении И. С. Аксакова.

Май 31. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Май 31/<Июнь 12>. Баден-Баден. И. С. Тургенев пишет А. Ф. Писемскому:

«... я до сих пор, кроме осуждения моего романа, даже от приятелей ничего не слыхал, и мысль зарождалась в голове: „уж не уродца ли я высидел?“ Люди до сих пор постоянно ко мне благосклонные, осыпали меня упреками; Ф. И. Тютчев даже стихи по этому поводу сочинил...»

Май, <вторая половина>. Петербург. Записка к А. А. Краевскому.

«Отечественных записках» его стихотворения «Дым» («Здесь некогда, могучий и прекрасный...») и гонорар за него. Сочувственно отзывается о газете «Голос»:

«Вы <...> за клуб дыма платите прекрасною и богатою существенностию. Благодарю вас от души. — Столь же усердно благодарю за ежедневное удовольствие, доставляемое мне „Голосом“. И не на меня одного эта газета производит такое освежительное и укрепляющее действие».

Датируется по времени публикации стихотворения Тютчева (см.: 1867. Май 9 и 16).

Май, <вторая половина>. Петербург. Тютчев фотографируется у С. Л. Левицкого. Фотография предназначалась для альбома, преподнесенного А. М. Горчакову в день 50-летия его государственной деятельности. Выполнено два портрета — погрудный (со скрещенными руками) и в рост (в кресле, опираясь на трость). В указанный альбом помещен первый портрет.

Долгополова, Тархов. С. 627 и 628 (№ 24 и 25). Воспроизведено: ЛН 2. С. 429 (первый портрет) и 165 (второй портрет).

«... пошлю тебе другую карточку папа́, снятую Левицким для альбома Горчакова, на которой он имеет цветущий вид, хотя он в ту пору еще очень страдал ногами».

Э. Ф. Тютчева — Д. Ф. Тютчевой. Петербург. 12 мая 1868 // ЛН 2. С. 627 (пер. с фр.).

Дата уточняется по дате юбилея Горчакова (13 июня 1867 г.) и по упоминанию о приступе подагры, которым Тютчев страдал в апреле-мае 1867 г. — с середины мая он вновь стал выходить из дома (см.: 1867. Апрель 5... Май 11). Об альбоме к юбилею Горчакова см.: 1867. Июнь 13.

Май. Петербург. «Напрасный труд — нет, их не вразумишь...»

Лирика. Т. II. С. 196, 393 (датировано по указанию в первой публикации — Тютчев 1868. С. 238); ПССП—544.

Непосредственный повод, вызвавший эти стихи, неизвестен. И. С. Аксаков приводит их в доказательство того, как раздражали Тютчева «скудость национального понимания в высших сферах, правительственных и общественных» и «высокомерное, невежественное пренебрежение к правам и интересам русской народности» (Аксаков, с. 74). По свидетельству М. П. Погодина, эти стихи — «меткая эпиграмма на наших самозванцев-прогрессистов» (Погодин М. П. Воспоминания о Ф. И. Тютчеве // ЛН 2. С. 27).

Май. Пльзен. В газете «Plsenske noviny» опубликован чешский перевод стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Май. Оломоуце. В газете «Olomoucké noviny» опубликован чешский перевод стихотворения «Славянам» («Привет вам задушевный, братья!..»).

Июнь 4. Петербург. Э. Ф. Тютчева пишет Д. Ф. Тютчевой:

«Только три дня назад папа́ начал снова понемногу становиться на ноги, но этот старик решительно не желает воспользоваться наступившим облегчением с тем, чтобы отправиться в Тёплиц, куда его врач настоятельно рекомендует ему поехать, <...> он твердо решил не уезжать из России».

В письме к брату Николаю от 8 июня Тютчев так объяснял свой отказ ехать за границу: «Было время, года четыре назад, что я отправился бы лечиться хоть на край света, но тогда я был — и для меня не было даже и возможности одиночества» (ПССП. Т. 6. С. 233).

Июнь 8. Петербург. Письмо к Н. И. Тютчеву в Москву.

Тютчев поздравляет брата с наступающим днем рождения. Сожалеет, что не может провести этот день вместе с ним («вот уже скоро два месяца, что я занемог, и до сих пор не хожу, а волочу ноги»). Сообщает, что отъезд его жены и дочери Марии в Овстуг отложен из-за болезни сына Дмитрия. Делится печальными мыслями, которые владеют им:

«... настала та пора, когда так трудно и нерадостно живется, — годы ушли, ваше превосходительство, как говорил мне старый знакомый мне сторож в нашем министерстве, — ушли и унесли все, чем жилось. Хоть бы, по крайней мере, уходя, они не развели тех, кому было бы так естественно доживать вместе, а то мы с тобою, как два корабля, которые дали себя затереть льдами в большом расстоянии один от другого».

Июнь 12. Петербург. Тютчев участвует во встрече А. М. Горчакова, прибывающего из Парижа. Вечер проводит у Е. П. Кочубей.

«Вчера мы, с госпожой Акинфиевой во главе, ездили на вокзал встречать нашего милого князя-юбиляра <...>. Вчера утром я долго беседовал наедине с госпожой Акинфиевой, а вечером был на Островах у княгини Е<лены> Кочубей».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 13 июня 1867 // ПССП. Т. 6. С. 235 (пер. с фр.).

Июнь 12—15. Москва. 12 июня Э. Ф. Тютчева и супруги Бирилевы приезжают из Петербурга. 15 июня они выезжают в Овстуг.

«Мама́ приехала в понедельник вместе с Бирилевыми <...>. Завтра, в четверг, она вместе с Бирилевыми едет в Овстуг».

Е. Ф. Тютчева — Д. Ф. Тютчевой. Москва. 14 июня 1867 // , ед. хр. 695, л. 42 об. (на фр.).

Июнь 13. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Москву.

Тютчев сообщает о некотором улучшении состояния сына Дмитрия, страдающего тяжелым пороком сердца. С болью говорит о его участи:

«... положение бедного мальчика, еще более с нравственной стороны, чем с физической, в двадцать шесть лет обреченного на существование старика, раздирает мне душу. <...> Я учащаю свои возвращения домой, чтобы больше его видеть; и тем не менее у него часто бывают часы одиночества, которые он проводит в дремоте и постоянной испарине».

Рассказывает о вчерашнем дне (встреча А. М. Горчакова на вокзале, беседа с Н. С. Акинфиевой, вечер у Е. П. Кочубей).

Весьма критически оценивает отчет о беседе А. М. Горчакова с Наполеоном III:

«Это переливание из пустого в порожнее, так что любой разговор между двумя первыми попавшимися людьми мог бы в той же мере содействовать решению назревших вопросов, как сей мнимо политический диалог...»

По поводу слухов о предстоящих в министерских кругах отставках замечает:

«Не хватает слов, чтоб надлежащим и достойным образом определить всех этих угнетающе ничтожных людишек, суетящихся во власти».

Июнь 13. Петербург. К портрету государственного канцлера князя А. М. Горчакова («В те дни кроваво-роковые...»).

Заглавие и дата по автографу (ГАРФ, ф. 828, оп. 1, ед. хр. 163, л. 1—1 об.). В Лирике (Т. II. С. 197, 393) — дата по тому же автографу, заглавие («На юбилей князя А. М. Горчакова») — по изд. ; ПССП. Т. 2. С. 182, 544—546.

Написано по поводу 50-летия государственной деятельности А. М. Горчакова. И. С. Аксаков отметил, что особое значение в этом стихотворении имеет последняя строфа, «которая выражает и самого Тютчева, т. е. обычное направление его мысли, и показывает нам, чем он особенно дорожил в деятельности русского канцлера» (Аксаков. С. 284).

Июнь 13. Петербург. Тютчев присутствует на праздновании 50-летия дипломатической службы А. М. Горчакова.

«Вчера отпраздновали юбилей (так теперь это называется) милейшего князя Горчакова. В одиннадцать часов мы все собрались в часовне Министерства, где была служба, после чего отправились в парадные апартаменты, где был выставлен знаменитый альбом, содержащий 460 портретов <лиц>, о которых не вспомнят потомки. Тут все окружили юбиляра, и его товарищ Вестман прочел адрес. Однако до этого момента не было ни малейшего известия о его назначении канцлером... Предавались всевозможным догадкам, неизвестность становилась томительной, — как вдруг среди тишины твердый и ясный голос возвестил о прибытии Императорского рескрипта. Это была очень сердечная телеграмма Государя, объявляющая юбиляру о даровании ему звания государственного канцлера. Жомини прочел ее вслух, и пока он читал, я смотрел на доброе лицо бедного милого старика, который достиг вершины почестей и в будущем уже не мог ожидать ничего подобного, кроме великолепных похорон, подобающих канцлеру. Он с трудом удерживал слезы. И все вокруг были растроганы, что доказывает, какая это добрая и располагающая к себе натура. Когда я подошел к нему с поздравлениям, мы обнялись, как два бедняка».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 14 июня 1867 // ПССП. Т. 6. С. 237—238 (пер. с фр.).

«Знаменитый альбом» — литографированное издание «Юбилей государственного канцлера князя А. М. Горчакова 1867 года» (ГАРФ, ф. 828, ед. хр. 152). Преподнесен Горчакову сослуживцами в день его юбилея. Здесь (с. 46—47) впервые воспроизведено стихотворение «На юбилей князя А. М. Горчакова» и фотопортрет Тютчева раб. С. Л. Левицкого.

Июнь 14. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Москву.

Тютчев сообщает, что сыну Дмитрию «много лучше». Описывает празднование юбилея А. М. Горчакова, на котором присутствовал 13 июня: «Сегодня я буду обедать у него».

Июнь 15. Царское Село. Тютчев посещает В. Н. Карамзина. Встречает у него П. А. Вяземского.

«В минувший четверг я обедал в Царском у В. Карамзина и свиделся там с Вяземским, который в конце месяца едет в Крым. Он совершенно здоров».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 18 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 46 об. (на фр.).

В тот же день. Лемберг (Львов). В украинском литературном журнале «Боян» напечатано стихотворение «К Ганке» (под заглавием «В альбом В. В. Ганке»).

Боян. «Письмо для белетристики и науки». Львов. 1867. № 11. 15 червня (июня). С. 1.

<Июнь, первая половина>. Петербург. Первая публикация стихотворения «К портрету государственного канцлера князя А. М. Горчакова».

«Юбилей государственного канцлера князя А. М. Горчакова». Петербург. 1867 (литографированное издание). С. 46—47. ГАРФ, ф. 828, оп. 1, ед. хр. 152.

Июнь 17. Петербург. Тютчев присутствует на семейном обеде у А. М. Горчакова.

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 18 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 46 об. (на фр.).

Июнь 18. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

о впечатлении, которое произвело на А. М. Горчакова празднование его юбилея:

«Его юбилей доставил ему много радости; ни в чем не было недостатка <...>. Он получил более ста телеграмм, собственноручное письмо митрополита Московского, одним словом — весь блеск заходящего солнца».

РГБ. 308.1.5, л. 45—46 об. (на фр.) // СН 21. С. 234 (1-ая паг.; на фр.) и 223—224 (2-ая паг.; пер.) (отрывок).

В тот же день. Петербург (Острова). Тютчев посещает Е. П. Кочубей.

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 18 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 46 об. (на фр.).

В тот же день. Лемберг (Львов). В украинской газете «Галичанин» напечатано стихотворение «Славянам» («Они кричат, они грозятся...»).

Галичанин. Науково-белетрист. прилога до «Слова». Лемберг. 1867. 18 июня. роч. I, чис. 16. С. 241.

Июнь 20. Петербург (Каменный остров). Тютчев проводит вечер у Э. Раден и вел. кн. Екатерины Михайловны.

«Позавчера я отправился на Каменный остров с целью посетить вел. княгиню Елену. Ее не было дома, однако я повидал m-lle Раден и вел. княжну Екатерину, которые, повстречавшись со мной в дверях, пригласили меня к себе».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 22 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 47 об. (на фр.).

Июнь 21. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев жалуется на одиночество. Мечтает о поездке в Москву, о свидании с дочерью.

«... мечтаю вновь погрузиться духовно и физически в эту столь любимую мной атмосферу летней Москвы, где так много воздуха, света и колокольного звона. Мне хочется как можно скорее вернуть все это, в том числе и тебя...»

Сообщает, что рассказ А. М. Горчакова о парижских переговорах подтвердил его прежние предположения:

«Парижский визит <...> остался в конце концов лишь исторической фантасмагорией, не имевшей решительно никакого влияния на современные события...»

Предвидит в ближайшем будущем исторические катаклизмы, неизбежность которых не понимают ни в России, ни на Западе:

«Под общество подведена мина, и вот на этой, уже заряженной мине, разыгрывается видимость торжествующего в своей цивилизации и обнимающегося, в мире и братстве, человечества...».

Одно из доказательств надвигающегося кризиса видит в ирландском движении фениев, возникшем «в рядах рабочего класса Англии, того самого класса, который в недалеком будущем станет хозяином страны».

Считает, что эти проблемы дают «материал для многих и многих статей для „Москвы“», возобновления которой «все здесь ждут с нетерпением».

Убежден, что недавнее «пребывание у нас славян выявило многое» и в значительной степени повлияло на общественное мнение в самых разных слоях общества.

Июнь 21. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

«Вчера я торжественно вступил в новое помещение Комитета, которое имеет то преимущество, что оно много ближе и просторнее прежнего».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 22 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 48 (на фр.).

С июня 1867 г. КЦИ переехал из здания Университета в новое помещение по адресу: дом Шольца на Обуховском проспекте, вблизи Сенной площади (Егоров А. Е. Страницы из моей жизни // ИВ. 1912. Кн. I. Январь. С. 59—66). Переезд занял около трех недель.

Июнь 22. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев извещает об отъезде сына Дмитрия в Ораниенбаум к Мельниковым и добавляет:

«Его отъезд поверг меня в полное уединение, ибо, несмотря на визиты, разъезды и обеды в городе и на Островах, я никогда не чувствовал себя столь одиноким».

Сообщает известие о том, что мексиканский император Максимилиан расстрелян мятежниками. Видит в этом факте предупреждение режиму Наполеона III.

Рассказывает о светских визитах 20 июня. Говорит о своем душевном состоянии:

«Я не болен, я даже не грущу, но мной все более и более овладевает ощущение, что существование мое исчерпано (впрочем, в этом нет ничего удивительного). Все, что меня окружает, все, что я вижу, все, что я чувствую, — все это лишь видимость действительности».

РГБ. 308.1.5, л. 47—48 об. (на фр.) // СН 21. С. 234 (1-ая паг.; ) и 224 (2-ая паг.; пер.) (отрывок).

В тот же день. Петербург. В газете «Голос», в составе обозрения «Библиография и журналистика», приведен анонимный экспромт «И дым отечества нам сладок и приятен!..». Неизвестный автор его рекомендован здесь как «один из наших ветеранов-поэтов».

Опираясь на эту рекомендацию, а также на недатированное письмо Тютчева к А. А. Краевскому с благодарностью за полученный гонорар (см.: 1867. <Май, вторая половина>), Н. И. Мордовченко приписал авторство этого экспромта Тютчеву (Мордовченко Н. Неизвестный экспромт Тютчева // Звезда. 1929. № 9. С. 202—203). С этой атрибуцией согласились Г. И. Чулков и К. В. Пигарев (Тютчев 1957. С. 539; Лирика. Т. II. С. 391). Придерживаются ее и комментаторы издания Тютчев. ПССП (Т. 2. С. 173, 537—538), игнорируя тот факт, что К. В. Пигарев, а затем и А. А. Николаев исключили этот экспромт из своих изданий (Соч. 1984. Т. I; Тютчев 1987).

Несомненно, что упомянутое благодарственное письмо Тютчева относится к стихотворению «Дым», опубликованному в «Отечественных записках», гонорарном журнале Краевского (см.: 1867. май 16 и <Май, вторая половина>), а не к анонимному четверостишию, процитированному в анонимном же газетном обзоре. Исходя из этих обстоятельств, мы не соглашаемся с атрибуцией, предложенной Мордовченко, и присоединяемся к позиции К. В. Пигарева и А. А. Николаева. В настоящее время авторство анонимного экспромта предположительно приписывается П. А. Вяземскому (см.: Русская эпиграмма второй половины XVIII — начала XX века. Л., 1975. С. 741).

Июнь 24. Петербург (Каменный остров). Тютчев посещает вел. кн. Елену Павловну.

«Вчера я обедал на Островах у великой княгини Елены. Это был прощальный обед, поскольку через несколько дней она уезжает».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 25 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 49 (на фр.).

В тот же день. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев пишет, что имеет «добрые вести» от сына Дмитрия. Рассказывает о своем вчерашнем визите к вел. кн. Елене Павловне, о своем намерении ехать «сегодня» в Царское Село. Признается: вместо того, чтобы ответить дочери Екатерине, написал «длинное письмо» Анне. В этой связи замечает:

«Но я никогда не делаю того, что хочу, ни того, что должен сделать».

Июнь 25—26. Царское Село. 25 июня Тютчев приезжает из Петербурга. Утром 26-го случайно встречает в Царскосельском парке Александра II, беседует с ним. Затем присутствует на церемонии обручения вел. кнж. Ольги Константиновны с королем Греции Георгом.

«Обручение совершится завтра. Я хочу присутствовать при нем и по этому случаю отправляюсь сегодня же в Царское, где произойдет эта церемония».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 25 июня 1867. РГБ. 308.1.5, л. 49 об. (на фр.).

«Я провел два дня в Царском, где присутствовал на обручении и встретил множество народа, начиная с самого Государя. Вот что произошло у меня с Его Величеством. Я встретил его между 8 и 9 часами утра, когда он совершал свою обычную прогулку вокруг озера. По мере его приближения меня охватывало волнение, и, когда он остановился и заговорил со мной, волнение мое возросло; оно передалось ему, и мы обнялись. То, что это произошло без малейшей неловкости, доказывает, какой огромной силой обладает искренний порыв. Государь, со своей обычной простотой, расспросил меня обо всех членах семьи <...>. Я не мог видеть саму церемонию обручения, так как войти в церковь было невозможно. Но я присутствовал при прохождении царской фамилии и мог убедиться, что невеста в самом деле хороша собой».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 29 июня 1867 //СН 21. С. 234—235 (1-ая паг.; на фр.—225 (2-ая паг.; пер.).

Июнь 27. Петербург. Письмо к Е. Ф. Тютчевой в Биарриц.

Тютчев рассказывает о случайной встрече с Александром II в Царскосельском парке (с теми же подробностями, что и в письме к жене от 29 июня). Добавляет, что император «выглядел усталым и удрученным».

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 74, л. 49—50 об. (на фр.); Мураново, ед. хр. 695, л. 51 (на фр.) (отрывок в письме Е. Ф. Тютчевой к Д Ф. Тютчевой).

Июнь 29. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев рассказывает о своем двухдневном пребывании в Царском Селе — о случайной встрече с Александром II, о церемонии обручения вел. кнж. Ольги Константиновны с королем Георгом. Расспрашивает о делах сахарного завода, об отношениях с С. И. Мальцовым. С нежностью говорит о брате Николае («Есть еще на свете существо, для которого мое присутствие все еще необходимо»).

«... трагична участь бедных Кандиотов, которые будут раздавлены. Наше поведение во всем этом деле презренно. Порой преступно, но всегда бесчестно быть столь явно ниже своей задачи».

РГБ. 308.1.5, л. 51—54 об. (на фр.) // СН 21. С. 234—235 (1-ая паг.; на фр.) и 22—225 (2-ая паг.; пер.

Июль 2. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев жалуется на нездоровье («ревматизм головы»). Намерен «сегодня» обедать у А. М. Горчакова. В этой связи сообщает:

«На днях я адресовал ему записку по поводу одной журнальной статьи и тем самым вызвал в Министерстве оживленную дискуссию, обнаружившую самые противоречивые тенденции, которым здесь следуют или, вернее, пытаются следовать. Если бы в наших дипломатических действиях было бы хоть немного серьезности и последовательности... То, что здесь происходит, печально донельзя. Не следовало бы допускать торжество столь пошлой посредственности».

Восторженно оценивает первый номер возобновленной «Москвы»:

«Газета Аксакова возобновилась, и ее первая статья по поводу покушения принадлежит к числу самых верных и самых метких суждений по польскому вопросу, которые появились в последнее время. Я ничуть не удивлюсь, если уже этот номер повлечет предостережение вследствие нескольких предварительных слов благодарности подписчикам за то, что они остались ему верны, — слов, в которых выразилось нескрываемое презрение к Власти, его поразившей. Этот человек настоящий атлет».

РГБ. 308.1.5, л. 55—56 (на фр.). Отрывки: СН 21. С. 235—236 (1-ая паг.; на фр.) и 225 (2-ая паг.; пер.).

«Записка», представленная Тютчевым Горчакову в конце июня 1867 г., нами не обнаружена, содержание ее неизвестно. Возмущение Тютчева действиями русской дипломатии связано с ее осторожной политикой в отношении восстания кандиотов: Тютчев считал поддержку восстания историческим долгом России, тогда как Горчаков всеми силами уклонялся от действий, которые могли бы втянуть Россию в войну.

Газета «Москва» возобновилась 30 июня 1867 г. после трехмесячного перерыва (см.: 1867. Март 26). Передовая статья первого после приостановки номера была посвящена покушению на Александра II, совершенному в Париже 25 мая 1867 г. поляком А. И. Березовским.

<Июль 3 или 10>. Петербург. Записка к Е. Э. Трубецкой.

Тютчев намерен «сегодня вечером» посетить Трубецкую. Сообщает, что П. А. Вяземский «должен был сегодня же ехать в Москву».

Урания. С. 114 и 118 (); с предполагаемой датой: «<начало 1867 г.>».

Записка без даты, с пометой: «понедельник». Датируется по связи с сообщением о предполагаемом отъезде Вяземского в письме Тютчева к жене от 6 июля 1867 г.: два ближайших к этому дню понедельника приходятся на 3 и 10 июля (когда именно Вяземский выехал в Москву, установить не удалось).

Июль 4. Павловск. Тютчев вместе с сыном Дмитрием присутствует здесь на концерте.

«... мы с Димой были на концерте в Павловске».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 6 июля 1867 // РГБ. 308.1.5, л. 60—60 об. (на фр.).

Июль 5. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Июль 6. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев рассказывает о своих попытках найти новую квартиру:

«Мы вдвоем с Димой посмотрели несколько квартир <...> Одна из них на углу Литейного и Бассейной, могла бы нам подойти — 24 комнаты, ценой в 2100 руб. без дров и воды. Это в доме Краевского, издателя газет, который был бы счастлив иметь нас своими жильцами».

Однако Тютчев не решается снять квартиру, которую не видела его жена. В заключение сообщает, что П. А. Вяземский «должен был уехать сегодня».

РГБ. 308.1.5, л. 57—60 об. (на фр.) // СН 21на фр.) и 226 (2-ая паг.; пер.) (отрывок, контаминирован с отрывком из письма от 9 июля 1867 г.).

Июль 9. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев возражает против намерения жены остаться в Овстуге до начала зимы:

«Что до продления твоего пребывания в Овстуге после окончания сезона, умоляю тебя не рассчитывать на это. Я ни в коем случае не потерплю этого, ибо помимо всех неудобств осенней жизни в деревне, путешествие по первопутку совершенно невозможно для твоего здоровья».

Сообщает: «Сегодня, в воскресенье, я отправлюсь в Царское обедать к канцлеру».

По поводу предостережения, объявленного газете «Москва», размышляет:

«Милейший Аксаков уже получил предостережение за свою первую статью. Есть что-то ребяческое в этом упорном стремлении к немыслимой борьбе против грубой силы, в стремлении пробить стену вместо того, чтобы, сделав несколько шагов в сторону, обойти ее. Однако очевидно и то, что именно эти несообразности делают особенно явными те отталкивающие влияния, которым ныне подчиняется власть».

РГБ. 308.1.5, л. 61—62 (на фр.) // СН 21. С. 236 (1-ая паг.; на фр.) и 226 (2-ая паг.; пер.); (отрывок, контаминирован с отрывком из письма от 6 июля 1867 г.).

4 июля СДП принял решение объявить первое предостережение газете «Москва» за передовую статью в первом номере, вышедшем в свет после трехмесячной приостановке издания газеты (№ 71. 30 июня). В указанной статье И. С. Аксаков благодарил своих подписчиков за их верность его газете и с сарказмом отзывался о репрессиях, которым она подверглась, а также о цензурной практике властей в целом. Отзыв Тютчева об этой статье см.: 1867. Июль 9. Аксакову инкриминировалось неуважение к правительственному распоряжению, по которому газета была приостановлена, и к закону о печати в целом. В тот же день П. А. Валуев подписывает соответствующее распоряжение («Северная почта». 1867. № 148. 7 июля; Материалы о цензуре и печати—141). Имя Тютчева в «журнале» этого заседания не значится.

Июль <9>/21. Вильдбад. К. Пфеффель сообщает Э. Ф. Тютчевой, что ознакомился со стихотворением «Славянам» («Привет вам задушевный, братья...») по переводу на французский язык, сделанному для него Д. Ф. Тютчевой. Находит, что стихи «прекрасны», однако не может согласиться с идеей, в них высказанной:

«Ваша падчерица любезно перевела для меня стихи, сочиненные вашим мужем в честь славянских гостей, собравшихся в Петербурге. Я нахожу, что они прекрасны <...>, но не могу не сожалеть о вызвавшем это поэтическое излияние событии, последствия которого уже ощущаются в славянских землях Австрии <...>.

Боюсь, дорогие друзья, что движение, которое поддерживает своим талантом ваш муж и отец, споспешествует прежде всего революции и может повлечь за собой волнения, опасные не только для Австрии, но и для всеобщего мира. Разве мало у нас в Европе уже сейчас поводов для потрясений, разве мало воспламеняющегося материала, чтобы была надобность подбрасывать в него еще и эти пылающие головни?»

Июль 12. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Июль 18—19. Петербург — Москва. 18 июля Тютчев выезжает из Петербурга и 19 июля пребывает в Москву. В тот же день посещает А. Ф. и И. С. Аксаковых.

«Папа́ приехал сегодня утром <...> и в 4 часа отправился к Аксаковым».

Е. Ф. Тютчева — Д. Ф. Тютчевой. Москва. 19 июля 1867. Мураново, ед. хр. 695, л. 59 (на фр.).

Тютчев приехал в Москву, чтобы быть там во время родов дочери Анны, ожидавшихся в конце июля, и присутствовать при крещении будущего ребенка.

<Июль, середина>. Петербург. «Lorsqu’un noble prince, en ces jours de démence...»^3*

Лирика. Т. II. С. 255, 421 (датируется серединой июля 1867 г.); ПССП. Т. 2. С. 183, 546—547.

Июль 19—23. Москва. Тютчев проводит дни во встречах с московскими родственниками и знакомыми: М. Н. Катковым, Ю. Ф. Самариным, В. Ф. и О. С. Одоевскими, посещает сына Ивана, ежедневно бывает у Аксаковых, вечера проводит в Английском клубе в обществе брата Николая.

«Я каждый день навещаю Аксаковых, и в хорошие дни мне очень нравится эта прогулка, в конце которой тебя ожидает большой сад, просторные и светлые комнаты, последние телеграммы и умный разговор. Разумеется, в этом нет недостатка в Москве, в той среде, где я живу. Я видел Каткова со всеми его присными и недавно провел два часа у Самарина, который читал мне вещь весьма замечательную, предназначенную в качестве предисловия ко второму тому издаваемых в Праге сочинений Хомякова. Однажды я обедал у Одоевских <...>. Вечером обыкновенно отправляюсь в Клуб, где мой брат уже с шести часов ждет меня в тоске и беспокойстве».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 24 июля 1867 // ПССП. Т. 6. С. 244—245 (пер. с фр.).

По-видимому, Самарин читал Тютчеву первоначальный вариант своего предисловия — ко второму тому «Полного собр. соч. А. С. Хомякова» («Сочинения богословские»; Прага, 1867), это предисловие имеет дату: «Москва. Декабрь 1867 года».

Июль 21. Москва. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев извещает о своем прибытии в Москву. Сообщает новости о московских родственниках. Находит, что сын Иван после своего переезда в Москву «стал еще более очарователен, чем когда-либо, и чувствует себя не таким скованным, как в Петербурге». Рассказывает о попытках подыскать новую квартиру, предпринятых им перед отъездом из Петербурга.

РГБ. 308.1.5, л. 63—66 об. и 68 (на фр.). В СН 21 С. 237 под датой «21 июля 1867 г.» напечатаны отрывки из письма от 24 июля (см. эту дату).

«Вчера, в воскресенье, после обедни, мы, как это было условлено, пили чай у Ивана <...>, вечер был особенно тих и приятен, и я задержался на прогулке в обществе Щебальского в Сокольниках, куда мы отправились слушать оркестр кн. Голицына, весьма популярного в Москве».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 24 июля 1867 // ПССП. Т. 6. С. 245.

Июль 24. Москва. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев описывает первые шесть дней своего пребывания в Москве. Намерен 5 августа быть в Троицко-Сергиевой Лавре на юбилее митрополита Филарета:

«Этот юбилей стоит многих других, и мне очень интересно на нем присутствовать. Но воздержусь от прославления его в стихах, как меня о том просили».

В заключение посылает эпиграмму «Lorsqu’un noble prince, en ces jours de démence...» с пояснением: «Вот стихотворение, посланное недавно леди Бьюкенен по случаю приема, сделанного султану королевой английской».

Турецкий султан Абдул-Азиз прибыл с официальным визитом в Лондон, где ему был оказан торжественный прием (СПб. вед. 1867. № 184. 6/18 июля), то же повторилось и в Париже. Леди Бьюкенен — жена английского посла в Петербурге.

Июль <25... 27>. Москва. Тютчев узнает, что его сын Иван, следуя совету И. С. Аксакова, намерен предпринять издание сборника стихотворений отца.

«Великая новость! M-r Jean становится моим издателем. Эту идею ему подсказал милейший Аксаков, убедив его, что новое издание моих стихов хорошо рекламированное, могло бы принести ему около 1500 р. Я хотел бы, чтобы это осуществилось и чтобы акт сыновней любви, который M-r Jean намерен совершить, в самом деле доставил ему желаемое».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 28 июля 1867 // РГБна фр.).

Эта новость была сообщена Тютчеву в период между двумя его письмами к жене — от 24 и 28 июля 1868 г.

Июль 27. Москва. Тютчев получает письмо Я. П. Полонского из Петербурга с известием, что один из чиновников КЦИ заменен другим без согласования этих перемещений с Тютчевым. Подобная бесцеремонность беспокоит его.

«Вчера я получил известия из моего Комитета, которые сообщил мне Полонский: от меня перевели одного чиновника, не предупредив меня об этом, и, не посоветовавшись со мной, заменили его другим, которого я совершенно не знаю. Поступок неблаговидный, но он меня не удивил, — после всего того, что было, я не мог бы рассчитывать на доброе расположение этих господ. Тем не менее для того, чтобы мое положение Председателя оставалось независимым, мне следует позаботиться о том, чтобы тем или иным способом это положение определить».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 28 июля 1867. РГБ. 308.1.5, л. 70 (на фр.).

«Все то, что было» — постоянные противодействия Тютчева решениям СДП, приведшие к конфликтам с П. А. Валуевым (см., например: 1866. Май 7 и Декабрь 6).

Письмо Полонского, о котором говорит Тютчев, не сохранилось.

Июль 28. Москва. Телеграмма Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев сообщает, что сын Иван получил первое повышение по службе:

«Иван произведен в секретари жалованье удвоилось».

В июне 1867 г. И. Ф. Тютчев поступил на службу в Московский Сенат (см.: 1867. Май, середина).

Тютчев обеспокоен тем, что ошибка в определении срока родов А. Ф. Аксаковой вынуждает его задержаться в Москве. Возмущен действиями Главного управления по делам печати, предпринявшего перемещение чиновников КЦИ без согласования с ним. Сообщает новость: сын Иван решил предпринять издание сборника его стихов. Упоминает о встречах с Ю. Ф. Самариным, В. А. Черкасским и Д. А. Толстым.

Июль 31. Москва. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев просит жену отказаться от намерения остаться в Овстуге до начала зимы в целях экономии. Уверяет:

«Я беру на себя все расходы по содержанию семьи до конца года в размере тысячи рублей в месяц».

<Июль>. Женева. В газете «Колокол» (№ 245) опубликован очерк П. В. Долгорукова «Письмо из Петербурга» — картина чиновного Петербурга в 1867 г. Тютчев упомянут здесь как покровитель И. С. Аксакова, как влиятельное лицо в петербургских чиновных и придворных кругах:

«Аксаков силен своими связями: жена его, бывшая фрейлина императрицы <...>, тесть его Федор Иванович Тютчев, друг вице-канцлера, приятель многих влиятельных лиц, имеет сильную поддержку при Дворе».

Долгоруков П. В. Петербургские очерки. Памфлеты эмигранта. М.; Л., 1934. С. 278.

<Июль, конец... Август, первая половина. Москва>. Н. А. Попов, инициатор создания Славянского отдела на Всероссийской этнографической выставке в Москве, дарит Тютчеву экземпляр книги «Всероссийская этнографическая выставка и славянский съезд в мае 1867 года» (М., 1867). Здесь (с. 34—36 и 126—127) перепечатаны стихи «Славянам» («Привет вам задушевный, братья...») и «Австрийским славянам» («Они кричат, они грозятся...»).

Книга содержит отчет об истории создания выставки, о ее содержании, о роли каждого из ее организаторов, о торжествах, связанных с ее открытием, подневные отчеты о «Славянском съезде» и тексты всех прочитанных на «Съезде» речей.

Август 4 и 5. Троице-Сергиева Лавра. — на приеме у митрополита («в двух шагах от его кресла»), на богослужении в Успенском соборе и на банкете. Личность Филарета поражает Тютчева своей «бесспорной нравственной силой», в его лице он видит истинное «торжество духа».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 7 августа 1867 // ПССП. Т. 6. С. 249, 250 (на фр. и в пер.).

«... к завтрашнему дню множество народу отправляется в Троицу, ибо именно назавтра приходится день юбилея. Дядя Николай Васильевич и папа́ отправились туда и вернутся только завтра вечером».

Е. Ф. Тютчева — Д. Ф. Тютчевой. Москва. 4 августа 1867. Мураново, ед. хр. 695, л. 66 (на фр.).

Август 7. Москва. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев крайне взволнован состоянием здоровья жены:

«Нет, тысячу раз нет! Я не могу, я не хочу смириться с тем, что руки и ноги твои не смогут двигаться. Я не могу считать постоянным то состояние бессилия, о котором ты говоришь мне в письме от 27 июля <...>. Из твоих полунамеков я вижу ясно, что никакого прогресса нет и твое состояние ничуть не улучшается, а в лучшем случае остается прежним. В последнее время я не могу победить ужасающую тревогу, которую все это мне внушает. Эта тревога, это отчаяние давит меня, как кошмар».

Делится заботами, которые налагают на него московские родственники в связи с неопределенным положением А. Ф. Аксаковой:

«... все они хотят вменить мне в обязанность обратиться уж не знаю к кому в Петербурге, чтобы просить о формальном отпуске, — вещь, которой я надеялся избежать. Но все это было бы пустяками, если бы только душа моя была спокойна на твой счет, если бы я не чувствовал, что пропасть готова открыться между тобой и мной».

Подробно рассказывает о юбилее митрополита Филарета.

9 августа М. Ф. Бирилева сообщила отцу: «Сегодня мама́ в первый раз смогла подняться по лестнице» (РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 58, л. 26 об.; )

Август 9. Овстуг. М. Ф. Бирилева пишет отцу о положении в Овстуге:

«Деморализация усиливается с каждым годом. Здесь нет больше ни одного священника, который не проводил бы три четверти своего времени в пьянстве, наш (увы!) в том числе <...>. Никогда еще народ и духовенство не представали передо мной в таком безобразном свете; спрашиваешь себя, как и чем это кончится? Суждено ли им, подобно Навуходоносору, стать животными в полном смысле этого слова, или же произойдет благоприятный кризис, ибо предоставленные самим себе пастыри и овцы с каждым годом становятся все более отталкивающими. Впрочем, может быть, это особенность, присущая Брянскому уезду, и к тому же „в Россию можно только верить“<...>. Мне очень жаль, что ты не приедешь в Овстуг, но, вместе с тем, я рада, что таким образом тебя минует множество отвратительных впечатлений. Твоя артистическая душа ощутила бы их еще более остро. Тяжелее всего видеть священника, отправляющего службу в состоянии опьянения, скотоподобных прихожан и все время иметь перед глазами кладбище, которое ежедневно пополняется детьми, погибшими из-за недостаточного ухода, — видеть только это и не иметь возможности помочь».

В тот же день. Овстуг. В ответ на просьбу брата Ивана прислать ее альбом со стихами отца М. Ф. Бирилева посылает ему сделанные ею копии:

«... я переписала все, что у меня есть и что не вошло в состав первого издания его стихотворений, самым добросовестным образом, но с своей тетрадью разлучаться не хотела. Полагаю, что бо́льшую часть этих стихов ты собрал в Москве, а другие по причине их колкости папа́ не допустит до печати, но я непременно

хотела сообщить с своей стороны все, что имею. Переписка же доставила мне приятное занятие, я так люблю стихи папа́, что они не могут меня утомить, я их чувствую, чувствуют музыку; поэтому известие о новом издании меня очень обрадовало и воспламенило».

Тютчев извещает, что едет в Петербург, т. к. ему необходимо повидаться с председателем СДП:

«Зачем я еду? <...> Чтобы поговорить с г-ном Похвисневым, который возвращается и, вероятно, с неудовольствием узнает о моем отсутствии».

Сообщает, что сын Дмитрий, проведя лето самостоятельно, не хочет возвращаться под отчий кров.

«Вчера мы вновь говорили о маленькой Марусе, и я вдруг представил себе ее милое личико, когда она, притворяясь, что прячется от меня, закрывала рукой свой носик <...> Милая малютка, как рано она ушла и какую пустоту оставила».

«Я еду сегодня вместе с Китти и ее теткой и вернусь сюда ко дню крестин, — один Бог знает, когда они состоятся. Полагают, что роды Анны произойдут не ранее конца месяца».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 10 августа 1867. РГБ. 308.1.5, л. 81 (на фр.).

—12. Петербург. Дочь Тютчева Екатерина и Д. И. Сушкова останавливаются в квартире Тютчева. 11 августа они все вместе посещают П. В. Муравьеву, затем Тютчев с дочерью наносят визит семье К. А. Петерсона. 12 августа Е. Ф. Тютчева и Д. И. Сушкова выезжают за границу.

«Китти и ее тетка <...> останавливались у нас; вчера они меня покинули. Накануне мы все вместе посетили графиню Муравьеву <...>, затем Китти и я нанесли визит Петерсонам».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 13 августа 1867. РГБ. 308.1.5, л. 82 об. ().

Август 12/24. Петербург. Письмо к Д. Ф. Тютчевой в Швальбах (?).

Тютчев сообщает о своем возвращении из Москвы. Делится мыслями о жене:

«Я понимаю, что, покуда погода благоприятствует, пребывание в деревне для мама́ полезно или по крайней мере не вредит ей, но продолжать его до бесконечности невозможно. Умоляю, не принимай всерьез все те соображения относительно недостачи денег, которые тебе могут быть сообщены <...>. Я очень решительно объявил мама́, что с первых дней октября и до конца года беру на себя все расходы по хозяйству».

«Свидание — вот быть может единственное счастье, доступное человеку, и смерть стала бы не более чем пустым словом, если б у нас была уверенность в том, что это счастье ждет нас за пределами нашей жизни».

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 73, л. 67—68 об. (на фр.).

Август 12. Петербург. «Москва», которой грозит второе предостережение. Тютчеву удается отвести эту угрозу.

«Вчера я навестил князя Лобанова, управляющего Министерством, которого я нашел очень дурно расположенным к газете Аксакова; ей угрожает второе предостережение, и в самую неудобную минуту, что меня, конечно, побудило высказать несколько горьких истин об управлении печатью, не обладающем ни умом, ни честностью».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 13 августа 1867 // СН 21. С. 228 (пер. с фр.).

Август 13. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев сообщает о своем возвращении из Москвы, о встрече с М. Н. Похвисневым, о вчерашнем разговоре с А. Б. Лобановым-Ростовцевым по поводу газеты «Москва», о предстоящем «сегодня» визите к А. М. Горчакову. Рассказывает о двухдневном пребывании у него дочери Екатерины и Д. И. Сушковой. Пишет:

«Мое беспокойство о тебе утроилось с тех пор, как я покинул Москву <...>. Несмотря на прогулки и визиты, ощущение пустоты преследует меня повсюду. Это ощущение порождено твоим отсутствием».

РГБ—83 об. (на фр.) // СН 21. С. 239 (1-ая паг.; на фр.) и 228 (2-ая паг.; пер.

В тот же день. Царское Село. Тютчев посещает А. М. Горчакова. Неудовлетворен состоявшейся беседой.

«В минувшее воскресенье я обедал в Царском у канцлера <...>. Милейший князь принял меня, по обыкновению, с распростертыми объятиями. <...>. Он как всегда легкомысленен в вопросах политики и несется мимо трудностей создавшейся ситуации, подобно сказочной нимфе, которая бежала над хлебными колосьями, не приминая их».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 17 августа 1867 // СН 21пер. с фр.).

«Минувшее воскресенье» приходилось на 13 августа.

Август 15. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

«поспешное возвращение в Петербург не осталось бесполезным» для И. С. Аксакова и его газеты. Сообщает подробности своих переговоров с М. Н. Похвисневым и А. Б. Лобановым-Ростовским по поводу угрожавшего «Москве» предостережения. Оба чиновника обескуражены «стремительностью агрессивных выпадов „Москвы“»:

«Особенно взбудоражила их, как этого и можно было ожидать, одна из последних статей по поводу дополнительного указа о печати. И на этот раз тоже речь идет не о существе вопроса, но о форме, и только форме. Они охотно допустили бы какую угодно критику по поводу принятой меры, лишь бы она была предъявлена в менее колючем виде, менее резко и с некоторым оттенком банальной и официальной почтительности по отношению к власти <...>. Я, разумеется, ухватился за случай высказать им весьма горькие истины по поводу гораздо более серьезного вреда, который чинят престижу правительства неописуемые стеснения в управлении печатью, полное отсутствие разумности и честности в решениях высших инстанций, рабская или корыстная снисходительность к одним и грубая строгость к другим <...>. Мне не противоречили, даже признали нелепость существующего режима по делам печати. Но тем не менее служба обязывает, и с этого их не сбить...»

«... всякий раз, как зайдет речь о каком-нибудь правительственном акте, особенно о новом, следует тщательно воздерживаться от сарказма, — от сарказма в особенности, — они его не выносят, — и доказывать им, что они дураки, почтительно прося прощения за столь великую вольность. Прежде всего следует придерживаться известной формы, и, может быть, этой ценой удастся спасти саму суть, что важнее всего».

«Одна из последних статей» — передовая «Москвы» (№ 103) от 9 августа, в которой Аксаков критиковал указ о порядке публикации постановлений земских, утверждая, что этот указ противоречит закону о печати, Аксаков заявлял: «... Мы считаем себя в праве выразить недоумения, вызываемые новым законом, и просим на них ответа».

О вмешательстве Тютчева в защиту газеты Аксакова см. также: 1867. Август 12, 17, 24 и 31.

Август 16. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Август 17. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев посылает список квартир, предлагаемых к найму. Предупреждает, что все они сдаются без дров и воды, обеспечивать которые должны наниматели, что делает эти квартиры слишком дорогими. Обещает в течение ближайшего месяца найти что-либо подходящее:

«Дело будет решено, и тебе не придется возвращаться в дом Армянской церкви, столь тебе ненавистный».

«Здесь я застал власти очень раздраженными против Аксакова по поводу одной из его последних статей, и если ему удастся избежать второго предостережения, то он, конечно, будет этим обязан мне».

Описывает свой визит к А. М. Горчакову 13 августа.

РГБ. 308.1.5, л. 84—87 об. (на фр.) // СН 21на фр.) и 229 (2-ая паг.; пер.) (отрывки).

О вмешательстве Тютчева в защиту газеты Аксакова см. также: 1867. Август 12, 15, 24 и 31.

Тютчев тревожится по поводу здоровья жены. Сообщает, что положение Анны остается без перемен. Рассказывает о предстоящем ему «сегодня» визите к А. М. Горчакову.

Тютчев и Д. А. Оболенский посещают А. М. Горчакова.

«Сегодня я намерен вместе с кн. Оболенским обедать у канцлера в Царском».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 20 августа 1867. РГБ. 308.1.5, л. 89 ().

<Август 20>/Сентябрь 1. Париж. Выходит в свет очередной номер журнала «Revue des Deux Mondes». Здесь опубликована статья Ю. Клячко о «Славянском съезде» (Петербург и Москва, май 1867 г.) — «Le Congrès de Moscou et la propagande panslaviste» («Московский съезд и пропаганда панславизма»). При описании

первого приема славянских гостей в Петербурге (11 мая) Клячко цитирует (в прозаическом переводе на фр.) стихотворение «Славянам» («Привет вам задушевный, братья...»). Этому предшествует краткая характеристика Тютчева, в которой упоминаются стихи «Как дочь родную на закланье...» и «Его светлости князю А. А. Суворову», а также статья «Папство и Римский вопрос» (с. 157—159).

«Этот примечательный представитель русского общества достоин особого очерка <...>. В молодости Тютчев был настоящим „западником“ и даже либералом; мы могли бы привести стихи, в которых он тайно оплакивал страдания Польши. Позднее, вступив на дипломатическое поприще, он провел несколько лет в Мюнхене — городе, впитавшем религиозную философию Шеллинга, и там увлекся мистицизмом; однако это был мистицизм изысканный, мудро управляемый условностями света и его радостями. В этом расположении духа он обратился к царю Николаю с личной запиской по поводу будущего, которое ожидает религиозный мир Европы. „Revue des Deux Mondes“ смогло получить эту записку и ознакомило публику с нею. Автор ее предсказывал, что в будущем православная церковь воцарится на развалинах римского Католицизма и обретет безраздельную власть над душами людей. Вскоре, однако, разочаровавшись и в дипломатии, и в теологии, г. Тютчев возвратился в Петербург. Теперь это — светлая голова на придворной службе, светский человек и тонкий остроумец. Он, лев салонов с растрепанной седеющей шевелюрой, любит выпускать когти; их неизгладимыми следами отмечены многие важные особы и среди них — князь Горчаков, который с удовольствием составляет депеши и с неменьшим удовольствием о них говорит, — однажды г. Тютчев назвал его „Нарциссом чернильницы“... Хорошо известно, что бывший посольский атташе вовсе не считает поэзию важной персоной и лишь изредка, в минуты досуга, роняет несколько изысканных строф, которыми восхищаются ценители. Так было, покуда 1863 год не принес ему впечатлений сильных и глубоких. Очаровательный стихотворец, до той поры в томных ритмах воспевавший красоты природы, внезапно заговорил языком гнева и проклятий и в стихах, ставших знаменитыми, горько упрекал князя Суворова в том, что тот, единственный среди вельмож, отказал в уважении спасителю Отечества Муравьеву. С тех пор г. Тютчев непрестанно возвышает голос в защиту интересов святой Руси, и ныне звуки его лиры, некогда издававшей лишь серебристые звуки, медью прозвучали в зале приема славянских гостей».

Об отношении Тютчева к этой статье см.: 1867. Август 31; Сентябрь 3.

Август, <около 20>. Петербург. Письмо к М. Ф. Бирилевой в Овстуг.

Тютчев отвечает на письмо дочери от 9 августа, в котором описаны удручающие подробности деревенской жизни:

«Что касается подробностей, которые ты сообщаешь мне относительно того, что происходит у тебя на глазах, то твое свидетельство представляет для меня такую цену, что я хочу сообщить эту часть твоего письма Аксакову для его личного сведения.

Увы! Ничто не позволяет думать, чтобы факты, отмечаемые тобою в Брянском уезде, являлись исключением. Разложение повсюду <...>. В правительственных сферах бессознательность и отсутствие совести достигли таких размеров, что этого нельзя постичь, не убедившись воочию».

Возмущен результатами переговоров Н. П. Игнатьева с Фауд-пашой по поводу статуса о-ва Крит:

«Я читал депешу Игнатьева, который дает отчет канцлеру в том, что произошло. Хоть сквозь землю провались при виде подобной глупости и несостоятельности...»

Письмо М. Ф. Бирилевой, на которое отвечает Тютчев, см.: 1867. Август 9.

О переговорах Н. П. Игнатьева см.: 1867. Август 23.

<около 20>. Павловск. Случайная встреча Тютчева с А. В. Никитенко. Разговор о ситуации, в которой находится газета «Москва».

«На днях я встретился в вокзале с Тютчевым, который мне говорил, что Управление по делам печати не хуже северо-востока дышит яростью и злобою на газету „Москва“ за статью в № 103, против распоряжения о том, чтобы ничего не печаталось о заседаниях в земских учреждениях без разрешения губернаторов. Статья в самом деле так умна, правдива и законна, что должна поднять на себя всю валуевскую администрацию. Хотят сделать второе предостережение Аксакову, но не знают, как взяться за это».

Дневник Никитенко. Т. III. С. 95 (запись 23 августа 1867 г.).

«Вокзалом» называли концертный зал в Павловске, расположенный возле станции Царскосельской железной дороги.

Август 23. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев сообщает, что на двух последних заседаниях СДП «Москва»; продолжение дебатов перенесено на следующее заседание. Указывает, что причиной неудовольствия властей является «чрезмерная резкость» статей Аксакова. Советует:

«... следовало бы сериозно обдумать вопрос о существовании „Москвы“; при данных условиях — было бы весьма грустно даже и временное ее запрещение. Подумайте только о том, как это отзовется за границею, между славянами, не говоря уже о вреде в самой России».

Считает, что для сохранения газеты достаточно, отнюдь не жертвуя «сущностью дела», смягчить «хоть полутоном» резкость допускаемой Аксаковым критики действий власти.

В августе 1867 г. была сделана попытка склонить Турцию к передаче о-ва Крит Греции (вел переговоры русский посол в Константинополе Н. П. Игнатьев); эти переговоры успеха не имели.

В тот же день. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

В тот же день. Петербург. Тютчев вместе с сыном Дмитрием слушает в Мариинском театре оперу Ф. Флотова «Страделла».

«Итак, Дмитрий вновь водворился под отчим кровом, и вчера мы с ним были в Русской опере — давали „Страделлу“; играли вполне удовлетворительно».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 24 августа 1867 // ПССП. Т. 6. С. 261 (пер. с фр.).

Август 24. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

«Со дня моего возвращения я только и делал, что, как истый Дон-Кихот, сражался не только за газету Аксакова, но и против сочетания глупости и пошлости, поддержанных всемогущим произволом, для которого Совет по делам печати служит прикрытием».

Сообщает, что сын Дмитрий возвратился домой после летнего пребывания за городом.

Август 27. Петербург. Письмо к М. Ф. Бирилевой в Овстуг.

Тютчев посылает последние номера журнала «Revue des Deux Mondes» (июль—август). Обращает внимание жены и дочери на опубликованный там роман Б. Шербюлье «Prosper Randoce».

«Посылаю два последних выпуска „Revue des Deux Mondes“ — июль и август. Вы увидите там, среди прочего, роман Шербюлье — весьма примечательный очерк некоторых типов современного человечества».

«денежные соображения» не должны задерживать жену и дочь в деревне.

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 58, л. 11—14 об. (на фр.).

Август 29. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

«Удар предотвращен, и, должен тебе сказать, что это не стоило большого труда. В самом деле Совет по делам печати не испытывает враждебности к „Москве“ <...>. Они вполне склонны разрешать газете говорить по существу дела, при условии уступок в отношении формы».

Повторяет мысль, высказанную им в письме к Аксакову 23 августа:

«... первейшая обязанность „Москвы“ — выжить». Надеется на перемены в области законодательства о печати:

«Невозможно, чтобы положение Печати и ее отношения с Властью не изменились ввиду тех неожиданностей, предотвратить которые необходимо любой ценой».

РГАЛИ, ф. 10, оп. 2, ед. хр. 37, л. 108—109 об. (на фр.); в описи РГАЛИ «20 августа 1867 г.».

Август 31. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев радуется, что почерк жены улучшается, — это свидетельствует об улучшении ее здоровья. Сообщает о появлении статьи Ю. Клячко и о реакции на нее А. М. Горчакова:

«Только что появилась в „Revue des Deux Mondes“ от 1 сентября статья о Славянском съезде в России, написанная поляком; я слышал, что в ней часто упоминается обо мне. Само по себе это было бы не важно, гораздо важнее то, что в этой статье идет речь о моих отношениях с князем Горчаковым и приводится несколько более или менее удачных шуток, на его счет, которые настойчиво приписываются мне, — что по меньшей мере сомнительно. И вот, такова прекрасная основа симпатичной натуры канцлера, что об этом эпизоде он говорил со мной совершенно открыто и с самой непринужденной веселостью, хотя мог бы иметь основание не сомневаться в достоверности приведенных шуток, ибо, когда он говорил о них с окружающими его лицами, те поторопились сказать ему, что шутки эти давно им известны так же, как и в обществе вообще».

«Я забочусь о нем, но так, чтобы эта забота не была навязчивой. Полагаю, у него не будет повода пожаловаться, что родительский кров чрезмерно давит на

него. Образ жизни у нас слишком рознится, поэтому мы никогда не обедаем вместе, но порой встречаемся за завтраком».

Сообщает, что угроза предостережения, нависшая над газетой «Москва», миновала и что это произошло не без его участия:

«Удар, угрожавший газете Аксакова, был к счастью предотвращен, вероятно, благодаря отсутствию Валуева. Отступили из страха перед ответственностью, налагаемой решением, которое было бы возмутительной несправедливостью, ибо в последнее время в газете Каткова появились статьи гораздо более важные и еще более враждебные. Зная, что ни у кого не хватит мужества тронуть газету Каткова, я потребовал, чтобы сначала было объявлено предостережение ей за эти статьи, иначе наша непоследовательность и наша трусость обнаружились бы слишком явно. В самом деле, этот злополучный Совет по делам печати есть нечто жалкое и является вполне достойным отражением того целого, часть которого он составляет».

О статье Ю. Клячко см.: 1867. <Август 20>/Сентябрь 1; Август 31; Сентябрь 3.

О вмешательстве Тютчева в защиту Аксакова см.: 1867. Август 12, 15, 17, 23, 24.

<Сентябрь 1>. Петербург. Телеграмма к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг (не сохранилась).

«Позавчера мы послали тебе телеграмму с сообщением, что для заверения доверенности, которую требует Мамаев, необходимо предъявить доверенность, выданную мне моим братом, и просили тебя срочно сообщить, где она находится».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 3 сентября 1867. РГБ. 308.1.5, л. 96 (на фр.).

Тютчев с сыном Дмитрием присутствует на спектакле Французской труппы.

«В прошлую субботу я был вместе с папа́ во Французском театре».

Д. Ф. Тютчев — И. Ф. Тютчеву. Петербург. 4 сентября 1867. Мурановона фр.).

«Прошлая суббота» приходилась на 2 сентября.

Сентябрь 3. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

«Я только что прочел в постели польскую статью в „Revue des Deux Mondes“, где речь идет обо мне. В отношении себя мне решительно не на что жаловаться, хотя там опять идет речь о моих растрепанных волосах <...> Означенная статья, написанная с большим талантом, а также с известной сноровкой, в конечном счете только усугубит в глазах Европы значение того дела, против которого она ополчается».

РГБ. 308.1.5, л. 96—99 об. (на фр.) // СН 21. С. 241 (1-ая паг.; ) и 230 (2-ая паг.; пер.) (отрывок).

О статье Ю. Клячко см.: 1867. <Август 20>/Сентябрь 1; Август 31.

Обсуждается вопрос о предостережении газете «Биржевые ведомости» за статью, осуждающую деятельность министра финансов М. Х. Рейтерна (№ 225 от 23 августа).

Журналы заседаний СДП. 1867. № 43а и 43б, л. 228—236 и 237—240.

«После тщательного рассмотрения было решено, что статья не заслуживает предостережения. Это было до возвращения г-на Рейтерна, и оказалось, что расчет был сделан без хозяина. Ибо, как только он ознакомился со статьей, он заявил в Совете министров, что требует наложить на газету административное взыскание. И бедный Совет был вынужден отказаться от своего мнения, чтобы дать ему требуемое удовлетворение. Все это столь же противно, сколь и возмутительно, но что поделаешь?»

— А. Ф. Аксаковой. Петербург. 8 сентября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 268 (пер. с фр.).

Сентябрь 6. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Сентябрь 7. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев отправляет жене официальную доверенность на ведение дел, связанных с сахарным заводом в Овстуге. Признается, что до сих пор не может найти новую квартиру, отвечающую потребностям семьи и ее средствам. Приходит к выводу, что целесообразнее оставаться на прежнем месте, т. е. в доме Лазарева на Невском проспекте. Полагает, что сын Дмитрий захочет жить самостоятельно, тогда как дочь Мария с мужем могли бы оставаться у родителей «gratis», т. е. не оплачивая расходов за квартиру, — «с нашей стороны это было бы печальным актом справедливости по отношению к ней». На упрек жены в том, что материальные проблемы семьи только раздражают его, отвечает:

«Нет, я не такое грубое животное, чтобы испытывать раздражение при разговоре о наших материальных заботах, нет, конечно. Это не раздражение, а глубокое презрение к самому себе из-за сознания собственной беспомощности и полнейшей бесполезности».

Сентябрь 8. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

отношений Аксакова с СДП. Оценивает деятельность Совета:

«... он, право же, лучше, чем позволяют думать о нем действия, которые он столь часто бывает вынужден совершать из-за несовершенного устава; он часто просто обречен делать то, что ему претит».

В доказательство сказанного сообщает обстоятельства, вынудившие Совет объявить предостережение газете «Биржевые ведомости».

Рассказ о предостережении «Биржевым ведомостям» см.: 1867. Сентябрь 5 и 6.

Сентябрь 10. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев сообщает светские новости, в том числе слухи о возможной отставке А. М. Горчакова:

«Я полагаю, что в высших сферах более всего желают, чтобы он сам удалился, уступив место преемнику, уже намеченному, а именно — графу Игнатьеву. Русска я политика не могла бы выбрать худшего, выиграет ли она от этого?»

Сентябрь 10. Овстуг. Э. Ф. Тютчева пишет К. Пфеффелю:

«Мы останемся в Овстуге как можно долее, до ноября <...> и даже больше, если муж мой не потеряет терпения, ибо уже теперь он стонет и жалуется на свое одиночество, ничуть не задумываясь, по своему обыкновению, ни над тем, почему я остаюсь в деревне, ни о том, что в сущности всем нам следовало бы провести здесь год или два».

Современники о Тютчеве. С. 390—391 (пер. с фр.).

Тютчев сообщает, что здоровье его жены вполне удовлетворительно — руки и ноги ее действуют теперь вполне нормально, пришел в норму и ее почерк. Надеется, что с возвращением императора, которого ожидают к 25 сентября, «несколько оживится» петербургская жизнь. В заключение пишет:

«Милая дочь, известно ли тебе, что любовь ко мне — это твоя сущность, и что ты одна умеешь так серьезно говорить об этой любви».

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 73, л. 67—68 об. (на фр.).

Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Тютчев объясняет жене свою точку зрения на проблему найма новой квартиры:

«... ты можешь подумать, что я отказываюсь от мысли о переезде. Но об этом не может быть и речи. Я не могу допустить, чтобы радость встречи с тобой была отравлена тем отвращением, которое внушают тебе эти стены. Единственное, чем я руководствуюсь в моих поисках, — это задача экономии. А это значит, что надо найти квартиру, плата за которую включает стоимость дров, потому что попытка обеспечить себя собственными дровами будет стоить нам сумасшедших денег <...> Я не знаю ничего более скорбного, чем твоя способность к смирению, чем та сила самоотречения, которая побуждает тебя столь невозмутимо покоряться и подчинять все свои желания желаниям других. Вот почему, когда ты решилась высказать свое собственное желание, для меня было бы ужасно убедиться в том, что оно не осуществимо».

Тютчев отвечает на письмо дочери с рассказом о ее заграничном путешествии (не сохранилось). Радуется свежести ее мировосприятия. С грустью говорит, что в старости ему все труднее сохранять «сознание собственной личности» — свойство, присущее молодости, времени, «когда внутренняя жизнь так громко поет в человеке».

Сентябрь 17. Петербург. Письмо к М. Ф. Бирилевой в Овстуг.

Тютчев настаивает на возвращении жены и дочери в Петербург.

Сентябрь <17>/29. Баден-Баден. И. С. Тургенев рекомендует Тютчеву Ю. Скайлера, переводчика романа «Отцы и дети», назначенного на службу в американское консульство в Москве:

«Он владеет нашим языком, изучил нашу литературу и желает познакомиться с нашими наиболее выдающимися людьми. Вполне естественно, что я подумал о вас — и я не сомневаюсь в том, что вы примете его со свойственной вам сердечной благожелательностью».

Сведений о знакомстве Тютчева со Скайлером не обнаружены.

«Третьего дня я обедал у милейшего князя и не заметил ни следа изменения в наших отношениях. Он все еще остается в Царском».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 21 сентября 1867. РГБ. 308.1.5, л. 108 (на фр.).

Сентябрь 20. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев посылает отрывок из письма Ф. М. Достоевского к А. Н. Майкову с изложением разговора его с И. С. Тургеневым о романе «Дым». Надеется, что сформулированная Тургеневым идея романа привлечет внимание Аксакова к явлению «русофобии», охватившей определенную часть русского общества. Считает, что анализу этого явления следует посвятить специальную статью.

Уверен, что провал переговоров Н. П. Игнатьева с Фуад-пашой полностью скомпрометировал его как возможного кандидата на пост министра иностранных дел и доказал преимущества дипломатии А. М. Горчакова в восточном вопросе:

«... будет только справедливостью признать, что канцлер, при всем его легкомыслии, проявил в сто раз больше такта, прозорливости и даже твердости убеждений, чем его так называемый преемник... И конечно, было бы небесполезно и, безусловно, справедливо, если бы печать воздала ему должное».

«Его книга „Дым“ меня раздражила. Он сам говорил мне, что главная мысль, основная точка его книги состоит в фразе: „Если б провалилась Россия, то не было бы никакого ни убытка, ни волнения в человечестве“. Он объявил мне, что это его основное убеждение о России» (Достоевский. Т. 28. Кн. II. С. 210). На совет Тютчева выступить в этой связи со статьей по поводу «русофобии» Аксаков не откликнулся.

23 сентября Тютчев вновь высказал пожелание, чтобы восточная политика Горчакова была поддержана печатью (см. эту дату).

В тот же день. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Сентябрь 20. Овстуг. М. Ф. Бирилева пишет отцу о невосполнимом уроне, нанесенном имению его прежним управляющим В. К. Стрелковым («если бы можно было восполнить в наших амбарах все то зерно, которое разворовали или растеряли Василий Кузьмич и его компания»). Сообщает, что появился новый претендент на покупку леса. Запрашивает документы, касающиеся сахарного завода в Овстуге («без знакомства с ними не следует производить никаких выплат, ни заключать какие бы то ни было сделки»).

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 80, л. 30—32 об. (на фр.).

Сентябрь 21. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев успокаивает жену, встревоженную возможным неудовольствием А. М. Горчакова шуткой Тютчева в его адрес, приведенной в статье Ю. Клячко. Рассказывает о своей встрече с ним. По поводу ее решения продлить возможно долее свое пребывание в Овстуге с горечью признается:

«По мере того как осень вступает в свои права, у меня усиливается чувство, что мы все больше отдаляемся друг от друга... Я живу точно во сне... Я уже не хочу ни вмешиваться во что бы то ни было, ни чему бы то ни было противоречить. Ведь так трудно объяснить другим людям то, что тебе представляется и желаемым, и приемлемым, — особенно тогда, когда наталкиваешься на решительную убежденность в противном».

О статье Ю. Клячко и шутке Тютчева, в ней процитированной, см. 1867. <Август 20>/Сентябрь 1; Август 31 и Сентябрь 3.

В тот же день. Петербург. Тютчев присутствует на заседании СДП.

Сентябрь 22. Степановка. Фет пишет Полонскому:

«Если увидишь Ф. И. Тютчева, поклонись ему от меня в землю, как подобает кланяться великим мыслителям-поэтам. В соврем<енной> России он то же, что алмаз «Гора света» в избе у моих рабочих».

<А. А. Фета> с Я. П. Полонским / Вступит. статья Т. Г. Динесман, публикация и коммент. Т. Г. Динесман и М. И. Трепалиной // ЛН 103. М.: ИМЛИ РАН, 2008. Кн. 2. С. 610

«Гора света» (кох-и-нур) — известный индийский алмаз и бриллиант, отличающийся неповторимой игрой света и огромным размером; входит в состав сокровищ британской короны.

Тютчев сообщает о решении правительства выступить с заявлением, что Россия прекращает попытки склонить Турцию к мирному урегулированию вопроса о судьбе восставших христиан Крита и снимает с себя ответственность за последствия неуступчивости турецкой дипломатии. Надеется, что эта декларация вызовет всеобщее восстание восточных славян против турецкого владычества и что Россия поддержит это восстание «хотя бы ценою войны». Отмечает роль А. М. Горчакова в принятии этого решения:

«Этим смелым шагом мы всецело обязаны личной инициативе Горчакова».

«... можно было бы в передовой статье о положении данного момента указать на шаг, подобный только что предпринятому, как на desideratum^4*, подсказываемое достоинством и интересами России. И по этому поводу было бы только справедливо высказать сочувствие национальным истокам политики Горчакова, стараясь при этом не слишком выдвигать его в ущерб императору и т. д. и т. д.».

Аксаков последовал совету Тютчева (см.: 1867. Сентябрь 30).

Сентябрь 24. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев сообщает о решении сына Дмитрия переехать на отдельную квартиру.

«На днях Дмитрий объявил мне, что 1 октября переезжает на свою новую квартиру. Он сказал, что здесь чувствует себя слишком стесненным. В самом деле, у нас всего четырнадцать комнат на двоих. Я не думаю, что его стесняет мое присутствие, поскольку нередко мы не видимся по целым дням».

Возмущен поступком сына и, главное, мотивом этого поступка, в котором видит «отсутствие уважения» к родителям:

«Право, наши милые дети могли бы уже понять, что у них нет оснований считать собственной заслугой то, что до сего дня они никогда не поступали против своей воли. Могли бы они понять и то, что до сих пор ничем не вознаградили нас за исключительное уважение, которое мы всегда проявляли по отношению к их независимости».

Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Тютчев сообщает, что сын Дмитрий «здоров и весел» и всецело погружен в подготовку к экзаменам, однако сомневается в серьезности его намерений. Характеризует сына как «натуру в высшей степени добросердечную и чувствительную, чуждую страстей».

Обращаясь к дочери Марии, пишет о приближающейся осени, о том, что ожидает его жену и дочь в Овстуге:

«Я не могу без ужаса подумать о вас, о том осадном положении, в котором вы вскоре окажетесь. Да, это милая Россия, бедная и неприютная страна, любить которую несравненно легче, чем жить в ней».

По-видимому, экзамены, к которым готовился Д. Ф. Тютчев, связаны с его намерением возобновить занятия в Университете (см.: 1861. <Сентябрь, середина>; 1864. Декабрь 23).

Сентябрь 30. Москва. Выходит в свет № 141 газеты «Москва». Передовая статья этого номера (автор И. С. Аксаков) написана в соответствии с программой, намеченной Тютчевым в письме от 23 сентября, и в предложенной им форме пожеланий и предположений. Статья заканчивается утверждением, что русское общественное мнение по-прежнему доверяет А. М. Горчакову.

Октябрь 1. Петербург. «Москва» за статью от 30 сентября, написанную в поддержку его политики в восточном вопросе (Горчакову остается неизвестным, что статья написана по инициативе Тютчева).

«... вчера вечером был у меня Тютчев <...>. Старец рассказывал мне о свидании кн. Горч<акова> с государем <...>. Он привез к Е<го> В<еличеству> сообщение Мустье о том, что Франция присоединяется к нашей декларации о Кандии <...>. Согласно с этим была в „Москве“, кажется, в 144 номере, статья в форме pia desideria^5*, о которой кн. Г<орчаков> довольно наивно объяснял на днях, что ему чрезвычайно приятно, что общественное мнение точно угадывает то, что намерена делать наша дипломатия».

Б. М. Маркевич — М. Н. Каткову. 3 октября 1867 // Современники о Тютчеве

О проекте декларации по поводу о-ва Крит и о статье Аксакова см.: 1867. Сентябрь 23 и 30.

Октябрь 2. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

Тютчев находит передовую статью в «Москве» от 30 сентября (№ 141) «превосходной». Сообщает, что она «принята здесь с большим сочувствием и ». В этой связи отмечает:

«Еще раз имел случай убедиться, какое значение приобрело у нас слово печати, особливо в правительственных сферах. Его еще не всегда слушаются, но всегда слушают <...>. По вопросам внешней политики в данную минуту значение нашей печати идет видимо в гору. В высшей сфере <...> все сильнее и сильнее чувствуется потребность опираться на общественное мнение, но вот это и на печать налагает обязанность быть все более и более сознательною».

«... ей нет другого исхода, кроме войны или новой революции, которая всетаки не избавит ее от войны».

О «признательности» А. М. Горчакова см.: 1867. Октябрь 1.

Октябрь <3... 6>. Петербург. Тютчев посещает А. М. Горчакова. Знакомится с проектом ответа России на просьбу итальянского кабинета о поддержке его притязаний на присоединение Папской области к Италии.

Тютчев — А. Ф. и И. С. Аксаковым. Петербург. 7 октября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 278 (пер. с фр.).

Октябрь 4/16. Овстуг. Э. Ф. Тютчева пишет К. Пфеффелю:

«Я бы охотно провела здесь зиму, но жалобы моего бедного супруга, который чрезвычайно соскучился в одиночестве, не позволят нам совершить этот благоразумный поступок».

Современники о Тютчевепер. с фр.; с ошибкой в дате: 11 декабря 1867 г.).

Октябрь 5. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

«... я прошу об одном: поступай так, как для тебя лучше. Разумеется, было бы весьма неразумно торопить тебя с возвращением в город, где тебе придется возобновить образ жизни, столь для тебя ненавистный».

Октябрь 6. Петербург. Записка к В. И. Ламанскому.

«сегодня вечером». Просит пригласить от его имени В. И. Кельсиева.

В тот же день. Петербург. Тютчев устраивает у себя встречу деятелей печати с цензорами — членами СДП и КЦИ.

«На днях мы с Димой устроили вечер. Это был политико-литературный вечер. Давно уже я обещал его устроить господам журналистам и членам комитетов. Чай, мороженое и пунш служили угощением; кроме моей комнаты, мы заняли также большую гостиную. Разошлись в час ночи».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 8 октября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 281—282 (пер. с фр.; в другом переводе).

«Третьего дня провел я вечер у Тютчева в обществе весьма симпатичных интеллигенций, в числе которых был Я. Ф. Головацкий <...> и Вас. Ив. Кельсиев, которого я видел тут в первый раз».

— М. Н. Каткову. 8 октября 1867 // Современники о Тютчеве. С. 391.

Кто еще, кроме Маркевича, Головацкого и Кельсиева, был на том вечере, неизвестно.

Тютчев решительно неудовлетворен проектом ответа России на просьбу итальянского кабинета поддержать его притязания на присоединение Папской области к Италии. Возмущен уклончивым характером этого документа, осторожностью его формулировок по отношению к принципу светской власти папы. Убежден, что в условиях «римского кризиса» Россия обязана выступить с декларацией, решительно осуждающей этот принцип. Рассчитывает, что Аксаков поддержит его точку зрения в своей газете.

Аксаков откликнулся на это письмо в передовой статье «Москвы» от 12 октября 1867 г. (см. эту дату).

Тютчев одобряет стихотворение Я. П. Полонского «Вакханка и сатир»:

Б. М. Маркевич — М. Н. Каткову. 8 октября 1867 // . С. 391—392.

Октябрь 8. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев рассказывает о «политико-литературном вечере», устроенном им 6 октября. Характеризует ситуацию, в которой находится Наполеон III, «поставленный в безвыходное положение в результате ряда собственных ошибок»:

«И вот теперь ему предстоит либо допустить падение папы, либо самому разрушить созданную им Италию».

В начале октября (н. ст.) отряды волонтеров, организованные сподвижниками Гарибальди, вступили в Папскую область с целью присоединения ее к объединенной Италии. Успех этой акции зависел от того, окажет ли Франция папе военную поддержку.

«Успокойтесь Димитрий не держит экзамен здоров. И мы живем с ним душа в душу».

В тот же день. Петербург. Тютчев посещает армянского католикоса, который остановился в доме Л. И. Лазарева на Невском проспекте («дом Армянской церкви».)

«Вчера я навестил армянского патриарха-католикоса. Узнав, что в одном доме с ним живет сановник, друг князя Горчакова, он пожелал познакомиться со мной. Мы беседовали с помощью переводчика».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 12 октября 1867 // СН 21. С. 231 (); с ошибкой в дате: «8 октября».

В тот же день. Петербург. Д. Ф. Тютчев покидает дом родителей и начинает самостоятельную жизнь:

«Вчера Дима водворился в своем новом жилище».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 12 октября 1867. РГБ. 308.1.5, л. 117 об. (на фр.).

Октябрь 12. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

«сегодня» посещении театра. Рассказывает о своем посещении католикоса Армении.

РГБ. 308.1.5, л. 117—118 об. (на фр.) // СН 21. С. 242 (1-ая паг.; на фр.пер.) (отрывок, контаминирован с письмом 8 октября).

В тот же день. Петербург. Тютчев посещает сына Дмитрия, затем они вместе слушают в Михайловском театре оперетту Ж. Оффенбаха «Елена Прекрасная» в исполнении Немецкой труппы.

«Сию минуту я еду повидаться с ним <...>. Вечером мы вместе отправляемся к немцам смотреть „Елену Прекрасную“».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 12 октября 1867. РГБ. 308.1.5, л. 117 об. (на фр.).

Октябрь 12. Москва. Выходит в свет № 151 газеты «Москва», в передовой статье которого И. С. Аксаков развивает идеи, высказанные Тютчевым в письме к нему от 7 октября; подводит итог:

«Быть единой Италии — не быть светской власти папы; быть светской власти папы — не быть единой Италии <...>. Как русские, как славяне мы не можем не сочувствовать идее народности и стремлению Италии к национальной свободе, независимости и объединению».

Октябрь 14. Петербург. «Как ни тяжел последний час...»

«... 14 октября 1867 года произошло заседание Совета Главного управления по делам печати, на котором присутствовал поэт Ф. И. Тютчев, бывший тогда одним из членов Совета. От внимания Капниста не ушло, что Тютчев во время заседания был весьма рассеян и что-то рисовал или писал карандашом на листе бумаги, лежавшем перед ним на столе. После заседания он ушел в раздумии, оставив бумагу. Капнист бросил на нее взгляд и заметил, что вместо канцелярских дел, там написано несколько стихов. Он, конечно, взял и сохранил на память о любимом им поэте следующие строки: „Как ни тяжел последний час...“».

Капнист И. П. Воспоминания о графе Петре Ивановиче Капнисте // Капнист —CXXXIV. См. также: Тютчев 1987. С. 236 и 413.

В «журнале» этого заседания СДП присутствие Тютчева не отмечено (. 14 октября).

Октябрь 15, 16, 18. Петербург. Тютчев присутствует при бракосочетании греческого короля Георга и вел. кнж. Ольги Константиновны, участвует в сопутствующих торжествах.

«Я присутствовал на всех празднествах, кроме представления, от которого я счел возможным уклониться. Бракосочетание совершилось 15-го. Назавтра — банкет в сопровождении итальянской музыки, а затем великолепное зрелище — Нева, в которой отражалось четырнадцать иллюминованных зданий. Наконец, вчера — парадный спектакль».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 19 октября 1867 // СН 21. С. 231—232 (пер. с фр.).

«В Большом театре. В среду 18-го октября парадный спектакль: 1-е действие оперы „Жизнь за царя“. — Четвертая и шестая картины балета „Золотая рыбка“» (СПб. вед 288. 18 октября).

В один из этих дней Тютчев, в беседе с греческим послом, опровергает слух, будто И. С. Аксаков не согласится принять орден, которым намерен наградить его король Георг:

«Узнав об этих подробностях у греческого посла Метаксы, я счел своим долгом уточнить столь превратную характеристику твоего мужа и заявил Метаксе, что от всякого другого иностранного ордена <...> Аксаков действительно способен отказаться, но что, по-моему, он с благодарностью примет орден Спасителя».

Тютчев — А. Ф. Аксаковой. Петербург. 18 октября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 284 ().

Октябрь 18. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев рассказывает о своем разговоре с греческим послом Метаксой по поводу предполагаемого награждения И. С. Аксакова высшим орденом Греции. Сообщает, что передовая статья Аксакова в «Москве» от 12 октября встретила благосклонный прием со стороны представителей высшей власти:

«... статья о Римском кризисе встречена здесь с большим одобрением. Эта оценка исходит из очень высоких сфер».

«... судьбы Европы определяются противоречием, которое стало органическим для современного общества, и в особенности французского, раздираемого надвое: на массы, находящиеся под влиянием духовенства, и либеральное меньшинство, отрицающее религию».

Октябрь 19. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

РГБ. 308.1.5, л. 119—120 об. (на фр.) // СН 21. С. 242—243 (1-ая паг.; на фр.—232 (2-ая паг.; пер.) (отрывок).

Октябрь 21. Петербург. Тютчев присутствует на панихиде по Н. М. Муравьеву.

«Вчера, по призыву кузины Муравьевой, дошедшему до меня через газету, я присутствовал на панихиде по ее старшему сыну Николаю, недавно умершему в Берлине».

— Э. Ф. Тютчевой. Петербург. 22 октября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 285 и 287 (на фр. и в пер.).

Октябрь 22. Петербург. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

дело и тем самым совершает серьезную политическую ошибку:

«Я полагаю, что это последняя игра Наполеона III и он ее наверное проиграет».

Рассказывает, что «вчера» был на панихиде по Н. М. Муравьеву. Обрывает письмо сообщением:

«Сию минуту я получил от Аксакова ужасное известие. Вот оно: „Вчера, утром, после 80 часов страданий, помощию инструмента разрешилась Анна мертвым перерослым младенцем. День прошел без опасности здоровью, но слаба, страдает“. Сегодня же я еду в Москву».

Октябрь 22—23. Петербург. Получив телеграмму И. С. Аксакова, Тютчев немедленно выезжает в Москву, куда прибывает на следующий день.

«Я тут же выехал сюда, предчувствуя худшее».

Тютчев — Э. Ф. Тютчевой. Москва. 27 октября 1867 // ПССПна фр. и в пер.).

Октябрь 25. Москва. Письмо к Е. К. Богдановой в Петербург.

Тютчев сообщает, что дочь Анна находится уже вне опасности, однако боится поверить этому («боюсь успокоиться слишком рано»). Убежден, что она осталась

«только благодаря своей невероятной нравственной энергии и — надо сказать также и это — благодаря своей религиозной экзальтации».

Октябрь 27. Москва. «Свершается заслуженная кара...»

. Т. II. С. 198, 394 (датировано по указанию в первой публикации; см. 1867. Октябрь 29); ПССП. Т. 2. С. 185, 548—549.

22 октября/3 ноября 1867 г. французские войска разбили при Ментане отряды гарибальдийцев, вторгшихся в Папскую область. Стихотворение Тютчева — отклик на это событие: Тютчев убежден, что светская власть папы обречена, что никакое иностранное вмешательство не в силах защитить ее и помешать победоносному завершению борьбы за полное объединение Италии; в его глазах поражение при Ментане — последняя жертва, принесенная Италией в этой борьбе.

Тютчев сообщает, что состояние дочери Анны улучшается, и продолжает:

«Но эти роды — нечто ужасающее. 80 часов родовых мук, и это для того только, чтобы произвести на свет мертвое дитя! <...> Единственно, что спасло жизнь бедной Анны во время этого страшного испытания, это огромная сила ее духа и — я должен признать — ее вера. Через десять минут после родов она исповедалась, и эта исповедь укрепила ее. Если бы она согнулась, если бы поддалась чувствам возмущения и отчаяния, которые должно было бы вызвать у нее столь тяжкое испытание, — она бы погибла».

В газете «Москва» (№ 166) опубликовано стихотворение «Свершается заслуженная кара...». Подпись: «Ф. Тютчев»; дата: «27 окт<ября> 1867 г.» (помещено после анонимной статьи «Римский вопрос»).

Октябрь 30. Москва. Письмо к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг.

Тютчев сообщает, что состояние дочери Анны вполне удовлетворительно и он уже «вполне успокоился». Рассказывает:

«Я не испытываю здесь недостатка в обществе. Помимо возможностей, которые предоставляет Клуб, приглашений на вечера и обеды у меня более, чем достаточно».

Октябрь 31. Москва. Телеграмма к Э. Ф. Тютчевой в Овстуг. Тютчев сообщает о стоянии здоровья дочери Анны.

Октябрь 23 — Ноябрь 14. Москва. И. С. Аксаков и И. Ф. Тютчев пытаются убедить Тютчева ознакомиться с материалами, собранными для сборника его стихов.

«Не было никакой возможности достать подлинников руки поэта для стихотворений, еще не напечатанных, ни убедить его просмотреть эти пьесы в тех копиях, которые удалось добыть частью от разных членов его семейства, частью от посторонних».

<Ноябрь 9>. Москва. Записка к А. Ф. Аксаковой.

Тютчев сообщает, что «вчера» получил телеграмму от жены: ввиду гололеда отъезд из Овстуга несколько задерживается.

Отметив, что «сегодняшняя статья» И. С. Аксакова в «Москве» (№ 175) «превосходна», продолжает: «Все его статьи прекрасно доказывают, что можно смотреть на вещи со стороны и очень ясно их видеть».

Записка без даты, с пометой «четверг». Датируется по времени приезда Э. Ф. Тютчевой и супругов Бирилевых из Овстуга в Москву — 14 ноября: ближайший к этому дню четверг в 1867 г. приходился на 9 ноября.

В передовой статье «Москвы» от 9 ноября Аксаков анализирует соотношение сил в современной Европе. Приходит к выводу, что на данном этапе единственным союзником России является Пруссия.

«Они провели здесь 14 и 15 и вчера уехали, в том числе и папа́».

Е. Ф. Тютчева — Д. Ф. Тютчевой. Москва. 17 ноября 1867. Мураново, ед. хр. 695, л. 121 об. ().

Ноябрь 17. Петербург. Тютчев, его жена и супруги Бирилевы приезжают из Москвы и поселяются в прежней квартире на Невском проспекте в доме Л. И. Лазарева («дом Армянской церкви»).

«Мы возвратились в нашу прежнюю квартиру, ибо за время моего отсутствия муж мой, конечно, не подыскал ничего другого».

Э. Ф. Тютчева — К. Пфеффелю. Петербург. 11/23 декабря 1867. , ед. хр. 739, л. 52 (на фр.).

<Ноябрь 17 или 18>. Петербург. Тютчев видится с А. М. Горчаковым. Обсуждает с ним статью И. С. Аксакова по «остзейскому вопросу» («Москва». 14 ноября. № 179). Горчаков сочувственно отзывается об этой статье.

«... Горчаков, несмотря на пристрастие свое к немцам, с большими похвалами отзывался о статье вашей в ответ заявлению „Север<ной> почты“, а это — много значит».

Тютчев — И. С. Аксакову. Петербург. 19 ноября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 293.

Ноябрь 19. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

«Северной почте» по «остзейскому вопросу» («Москва». 14 ноября. № 179); передает одобрительный отзыв А. М. Горчакова.

«.. все ваши последние статьи были здесь вполне поняты и оценены. <...> Вам обязана печать, что по этому капитальному вопросу она удержала честь последнего слова».

Высоко оценивает передовую статью Аксакова о планах созыва европейской конференции для решения вопроса о судьбе Италии («Москва». 1867. 17 ноября. № 181):

«Эта превосходная статья восполнит и довершит уже существующее настроенье, потому что здесь твердо решено — на конференции, буде она состоится, отстаивать права Италии против притязаний папства».

Считает неизбежным «теснейший союз Франции с Папством»:

«Выродившееся христианство в римском католицизме и выродившаяся Революция в наполеоновской Франции — это два естественных союзника. И от этого сочетания произойдут такие последствия, каких мы и не предвидим».

9 ноября в «Северной пчеле» (№ 246) было высказано мнение, что затянувшаяся полемика по «остзейскому вопросу» может быть прекращена путем применения системы предостережений. Аксаков возразил на это, утверждая, что полемика прекратится лишь с устранением в Остзейском крае «тех жизненных условий, которые производят эти прискорбные столкновения неприязни племенной и сословной».

Ноябрь 22. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

В тот же день. Петербург. Записка к В. И. Ламанскому.

Тютчев пишет, что ему о многом «было бы нужно <...> переговорить» с Ламанским. Сообщает, что «сегодня» получил письмо от Ю. Ф. Самарина из Праги, доставленное В. Н. Губиным, «о котором Самарин отзывается с большим сочувствием». Приглашает Ламанского вместе с Губиным посетить его «, часу в девятом».

Василий Иванович Губин — член С. -Петербургского Славянского благотворительного общества.

«Вчера вечером был у меня вручитель вашего письма Губин и много и очень занимательно рассказывал нам о посещенных им славянских землях».

Тютчев — Ю. Ф. Самарину. Петербург. 24 ноября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 295.

Тютчев готов оказать всемерное содействие в цензуровании славянофильских изданий, выпускаемых Самариным в Праге. Считает, что издательская деятельность Самарина в Праге сыграет значительную роль в деле противодействия идее австрославизма, что особенно важно «в эту в высшей степени многознаменательную минуту», т. е. в момент, когда завершается преобразование Австрийской империи в Австро-Венгрию.

Теория австрославизма, основанная на идее преобразования многонациональной Австрийской империи в федеративное государство под властью Габсбургов, родилась в среде чешской интеллигенции. Тютчев считал ее гибельной для идеи единения славянских народов под эгидой России.

<25 или 26>. Петербург. Тютчев получает телеграмму И. С. Аксакова с сообщением о его решении прекратить издание «Москвы». Незамедлительно отправляется к А. М. Горчакову в надежде на его вмешательство в защиту Аксакова. Горчаков советует продолжать издание газеты.

«По получении вашей телеграммы я тотчас отправился с нею к князю Горчакову, который только что вернулся из дворца. Императрица уже говорила с ним о постигшем „Москву“ втором предостережении <...>. Князь Горчаков также поручил мне сказать вам, что, по его мнению, вам нисколько не следует прекращать издание».

Тютчев — И. С. Аксакову. Петербург. 26 ноября 1867 // ПССП. Т. 6. С. 296.

258. 25 ноября) — за передовую статью «Москвы» от 19 ноября (№ 183). И. К. Бабст, автор этой статьи, критиковал политику правительства в области таможенного тарифа.

В «журнале» заседания СДП от 22 ноября, на котором было принято это решение, присутствие Тютчева не отмечено.

Ноябрь 26. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

«Москвы» (переговоры с А. М. Горчаковым, Д. А. Оболенским, попытки использовать свои светские связи). Уверяет Аксакова, что общественное мнение, «во всех кругах», на его стороне. Советует ему:

«Пропустивши несколько дней, я бы в передовой статье изложил — со всевозможною сдержанностью и спокойствием — всю мою profession de foi^7* по всем началам, защищаемым „Москвою“, все учение вашего толка— жизненным вопросам русского общества, начиная с самодержавия и кончая, пожалуй, тарифом... Вслед за этим <...> я указал бы — смело и отчетливо — на все враждебные силы, вне и внутри России, грозящие ее существованию <...>. Все это следует подкрепить фактами несомненными — осязательными — и вслед за этим предложить вопрос: есть ли какой смысл, в виду предстоящих случайностей, ослаблять возможность противудействия, подрывая свою собственную нравственную силу в одном из самых жизненных органов русского общества? — Но все это должно быть высказано совершенно спокойно, с самоуверенностью, но без всяких личностей и намеков вроде катковских. Чем сдержаннее, тем действительнее».

Ноябрь 28. Москва. «Москва» (№ 189) передовую статью, в которой резко протестует против предъявленных ему обвинений в «систематическом охужении действий правительства» и в искажении фактов, «направленном к возбуждению страстей и общественного неудовольствия» (статья начинается словами: «Дающая предостережения рука не оскудевает»).

В тот же день. Москва. И. С. Аксаков пишет Тютчеву о причинах, побудивших его выступить с резким протестом против объявленного ему второго предостережения: «систематическое преследование», которому подвергается «Москва», подрывает ее значение как «прочной, установившейся силы». Аксаков сознательно идет на риск:

«Если настоящая моя статья и погубит мою газету, то она значительно подорвет и самую систему предостережений и окажет несомненную пользу литературе. Я желаю, конечно, чтобы ей был дан самый обширный ход, для чего приняты мною уже некоторые меры. Посылаю вам два экземпляра. Думаю, однако ж, что общее сочувствие будет на моей стороне. Очень бы нужно добиться, чтобы ее прочли в самых высших местах...»

Ответом Тютчева на это письмо было его письмо к А. Ф. Аксаковой от 3 декабря (см. эту дату).

Ноябрь 29. Петербург. Тютчев посещает М. Н. Похвиснева, обсуждает с ним факт обнародования в этот день третьего предостережения «Москве» с приостановкой ее на четыре месяца (с 3 декабря). Из этого разговора убеждается, что предостережение вынесено без согласования с СДП.

«... в самый день, как появилось предостережение в „С<еверной> почте“, Похвиснев, у которого я был поутру в двенадцать часов, ничего про это не знал... Хотя и сказано, что предостережение дано с согласия Совета».

— Д. А. Оболенскому. Петербург. 4 декабря 1867 // ПССП. Т. 6. С. 301.

Третье предостережение «Москве» с приостановкой ее на четыре месяца было опубликовано в «Северной почте» 29 ноября 1867 г.

Ноябрь 29. Петербург. Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Ноябрь 30. Петербург. Написана эпиграмма Н. Ф. Щербины «Вопль Тютчева» — отклик на решение о приостановке газеты «Москва» на четыре месяца.

Тютчев восхищен гражданским мужеством, которое проявил И. С. Аксаков, отвечая на объявленное «Москве» второе предостережение, тем самым обрекая «Москву» на приостановку:

«Милая моя дочь, если что-либо могло увеличить мою привязанность и уважение к твоему мужу, это, без сомнения, тот акт гражданского мужества, который он только что совершил, и, судя по впечатлению, произведенному здесь его статьей, все русское общество разделит это чувство. Я советовал ему другое, но очень охотно признаю, что он поступил лучше, последовав своему собственному побуждению... Практический результат сего в Божией воле. Но самый факт столь честного и энергического протеста нравственной силы против... того, что не является ею, — не может пройти бесследно».

Размышляет о положении печати в России, где «разум целой страны» подчинен «безапелляционной диктатуре мнения», т. е. мнения министра внутренних дел П. А. Валуева.

Заключает письмо признанием в адрес Аксакова:

«... я счастлив и горд, что такой человек, как он, является твоим мужем».

Речь идет о передовой статье Аксакова, за которую «Москва» подверглась третьему предостережению с приостановкой на четыре месяца (Материалы о цензуре и печати. Ч. II. С. 144—145; Северная почта. 1867. № 264. 29 ноября). См. об этой статье: 1867. Ноябрь 28.

Декабрь 4. Петербург. Письмо к Д. А. Оболенскому в Петербург.

Тютчев посылает «только что полученное» письмо Аксакова по поводу преследований, которым подверглась его газета (второе и третье предостережения, последовавшие одно за другим). Считает, что по этому делу «была какая-то стряпотня ». В доказательство приводит свой разговор с М. Н. Похвисневым и завершает:

«Толковать тут о законности — вещь совершенно лишняя».

Письмо без даты, с пометой «понедельник» (ИРЛИ, ф. 3, оп. 20, ед. хр. 101, л. 1—2). Третье предостережение опубликовано 29 ноября (Северная почта. 1867. № 264. 29 ноября). Первый понедельник после этого дня приходится на 4 декабря.

Декабрь 5. Петербург. По прочтении депеш Императорского кабинета, напечатанных в «Journal de St. -Pétersbourg» («Когда свершится искупленье...»).

Лирика. Т. II. С. 199, 394—395 (датировано по автографу и по указанию в первой публикации). Первоначальное заглавие: «Е<го> с<ветлости> кн. Горчакову по прочтении его депеш» (Там же. С. 394); ПССП—551.

Написано в связи с публикацией дипломатической переписки русского правительства по восточному вопросу, в первую очередь с декларацией, в которой оно отказывалось гарантировать целостность Турецкой империи («Journal de St-Pétersbourg». 1867. 5 декабря).

Об отношении Тютчева к этой декларации см.: 1867. Сентябрь 23.

Декабрь 5. Петербург. Записка к В. П. Боткину.

Опасается, что эта публикация — «заключительный финал, пропетый на прощание нашим добрейшим госуд<арственным> канцлером», ибо есть «причины предполагать, что это в самом деле так».

В 1867 г. положение А. М. Горчакова сильно пошатнулось, обсуждался даже вопрос об его отставке.

Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

Декабрь 18. Петербург. Письмо к И. С. Аксакову в Москву.

«Последнее слово все-таки за вами, т. е. за печатью, за общественным мнением, и этим успехом вы обязаны единственно самому себе».

Надеется, что результаты этой победы скажутся в ближайшем будущем:

«Даже в официальной среде кредит Валуева по делу печати подорван. Все поняли дикую несообразность подчинить всю мыслящую Россию личному произволу этого крайне ограниченного фразера, отсталого на тридцать лет от современного движения и к тому же еще по всем главным вопросам идущего наперекор правительственной системе. Так что можно надеяться, что при первом удобном случае это зреющее сознание негодности теперешнего контроля по делу печати перейдет в положительный протест».

Касаясь наиболее острой проблемы европейской политики, комментирует стремление Наполеона III поддерживать папство против объединенной Италии: «Наполеонова личная политика на буксире у клерикальной партии», поскольку эта партия «сделалась единственным союзником французского интереса во всей Европе».

Тютчев председательствует на заседании КЦИ.

«Папа́ много выезжает и приносит нам разные сплетни, гуляющие по городу. В настоящую минуту общее внимание приковано, с одной стороны, к г-же Акинфиевой, а с другой — к м-ль Стааль, и папа́ говорит, что первая олицетворяет восточный

вопрос, а вторая — римский, но, конечно, эти вопросы никогда не вызывали такого всеобщего интереса в отличие от похождений этих дам».

Э. Ф. Тютчева — А. Ф. Аксаковой. 21 декабря 1867. Мураново—21 (пер. с фр.).

Декабрь 23. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

Тютчев встревожен нездоровьем дочери. Советует ей весной ехать за границу. Рассказывает о недавней встрече с Ю. Ф. Самариным, который был в Петербурге проездом из Праги в Москву.

«Что касается меня, то я после недавних событий прекратил свое участие в Совете по делам печати».

РГАЛИ, ф. 10, оп. 2, ед. хр. 37, л. 120—121 об. (на фр.).

«Недавние события» — и приостановка газеты «Москва», и предшествующее предостережение, подготовившее эту акцию (см.: 1867. Ноябрь <24 или 25>, Декабрь 3).

«журналах» заседаний СДП за 1868 и 1869 гг. присутствие его ни разу не отмечено.

Декабрь, около 23. Петербург. Из Москвы приезжает И. Ф. Тютчев, чтобы провести с родителями праздник Рождества. Мать и сестра напрасно ожидают от него сообщения о том, что сделано им для осуществления задуманного издания сборника стихотворений отца, — он уезжает, оставив их в неведении.

«Как жаль, что на Рождество ты не передал нам списка стихотворений, которые должны были быть напечатаны, а так как ты очень туманно говорил о том, что собираешься это сделать, а списка все не привозил, я попросту подумала, что его у тебя нет. Из деликатности не настаивала».

— И. Ф. Тютчеву. Петербург. 4 апреля 1868 // Собр. Пигарева (на фр.).

Декабрь 29. Петербург. Письмо к А. Ф. Аксаковой в Москву.

РГАЛИ, ф. 10, оп. 2, ед. хр. 37, л. 122—123 об. (на фр.).

1867. Декабрь 30/1868. Январь 11. Петербург. Письмо к Д. Ф. Тютчевой в Вюрцбург.

Недоволен И. С. Аксаковым, который не может воспользоваться своим влиянием на жену, чтобы убедить ее отправиться на лечение за границу. Все же надеется, что эта поездка состоится, и летом он поедет в Германию вместе с Аксаковыми.

РГАЛИ, ф. 505, оп. 1, ед. хр. 73, л. 71—72 об. (на фр.).

Декабрь 30. Петербург. Тютчева посещает С. М. Сухотин, неожиданно прибывший из Москвы.

<1867>. Петербург. Тютчев фотографируется у Г. И. Деньера.

В журнале «Русский архив» (вып. 12, стлб. 1638) впервые опубликовано стихотворение «На новый 1855 год» с послесловием П. И. Бартенева:

«В начале 1855 года нам довелось услышать эти стихи в одном тесном приятельском кружке; но они были весьма мало распространены, почти вовсе не ходили по рукам, как другие тогдашние произведения, и до сих пор мы не встречали их в печати. Между тем стоит перенестись мыслию к злосчастной эпохе Альмы и Инкермана, стоит вспомнить напряжение всей Европы, тогдашнюю общественную и политическую духоту, чтобы понять, какой животрепещущий смысл имело это стихотворение для того времени. Нельзя не признать за ним высокого историколитературного значения. Мы испросили у автора обязательного дозволения закрепить печатью эти удивительные в их поэтической чуткости строфы».

вышедших при их участии. Однако автограф Тютчева, вписанный им в альбом Г. П. Данилевского, имеет заглавие «1856» и дату: «31 декабря 1855 г.». К. В. Пигарев принимает заглавие и дату этого автографа (Лирика. Т. I, с. 166, 408—409). А. А. Николаев убедительно доказывает правомерность заглавия, сообщенного Бартеневым, и предлагает датировку: «Конец 1854 или начало 1855» (Тютчев 1987, с. 189, 399—400). Комментаторы издания ПССП «На новый 1855 год» (с. 167) и излагают доводы в пользу каждой из предполагаемых дат (с. 405—406).

1867. В книге «Сборник стихотворений русских поэтов для юношества» (М., 1867) перепечатано 14 стихотворений Тютчева (с. 627—637):

3. Слезы («Слезы людские, о, слезы людские...»);

5. Весенние воды («Еще в полях белеет снег...»);

7. Осенний вечер («Есть в светлости осенних вечеров...»);

11. Весенняя гроза («Люблю грозу в начале мая...»);

12. Успокоение («Гроза прошла — еще курясь, лежал...»);

Сноски

^1* осведомленного (фр.).

^2* в высших сферах (фр.).

^3* «Когда благородный государь, в эти дни безумия...» (фр.).

^4* лат.).

^5* благих пожеланий (лат.).

^6* от лат. approbare — одобрить после предварительного испытания.

^7* символ веры (фр.).

Летопись жизни и творчества Тютчева 1867 г.

Летопись жизни и творчества Тютчева
1867 г.