Женщины Тютчева
О месте, которое занимали женщины в жизни Тютчева, его сын Фёдор Фёдорович писал:
"Фёдор Иванович, всю жизнь свою до последних дней увлекавшийся женщинами, имевший среди них почти сказочный успех, никогда не был тем, что мы называем развратником, донжуаном, ловеласом. Ничего подобного. В его отношениях не было и тени какой-либо грязи, чего-нибудь низменного, недостойного. В свои отношения к женщинам он вносил такую массу поэзии, такую тонкую деликатность чувств, такую мягкость, что походил больше на жреца, преклоняющегося перед своим кумиром, чем на счастливого обладателя".
Этому отношению к женщинам мы обязаны озарениями лирических посвящений и памятью о красивейших женщинах, с которыми свела Тютчева судьба. Это же отношение стало источником семейных трагедий и нереализованности его многочисленных талантов.
Ф. Тютчев, 1838 г.
Амалия Крюденер, 1828 г.
Элеонора фон Ботмер, 1830-е
Клотильда фон Ботмер, 1830-е
Эрнестина фон Дёрнберг, 1840-е
Е. А. Денисьева, 1851 г.
Первая любовь Тютчева
Первое стихотворное признание Тютчева, адресовано Амалии Лерхенфельд, больше известной под фамилией Крюденер. Но прежде, чем говорить об адресатах конкретных и хорошо знакомых, хочется сделать небольшое отступление.
Всем известны строки: "Тебя ж, как первую любовь, России сердце не забудет!" Кого помнит сердце России, понятно. А вот кто первая любовь Тютчева? В этих строках за словами "первая любовь" скрывается имя Катюши Кругликовой. Фёдор и Катюша жили в усадьбе Армянский переулок, 11. Фёдор – как сын владелицы усадьбы, Катюша – как дворовая девушка. Отношения между влюблёнными зашли далеко, и стали одной из причин, почему мать Фёдора выхлопотала разрешение на досрочное окончание университета.
В 1822 г. его отправили в Петербург на службу в Коллегию иностранных дел. Летом того же года родственник Тютчевых, граф А. И. Остерман-Толстой, увез Фёдора в Мюнхен, где устроил при русской миссии. Спустя 45 лет Фёдор Тютчев написал: "Судьбе угодно было вооружиться последней рукой Толстого (А. И. Остерман-Толстой потерял руку в битве при Кульме), чтоб переселить меня на чужбину". "На чужбине" он провёл двадцать два года.
В Мюнхене Фёдор познакомился с Амалией Лерхенфельд, влюбился и сделал предложение. Амалия отвечала Фёдору взаимностью, но возражали её родственники. Претенденту отказали. Позже, из вспоминаний о совместных прогулках по берегам Дуная и окрестным холмам, появилось посвящённое Амалии стихотворение "Я помню время золотое". К тому времени она стала баронессой Крюденер. Грустно, когда на пути влюблённых встают непреодолимые преграды, но, судя по тому, как сложилась семейная жизнь жён Тютчева, судьба берегла Амалию. Она на всю жизнь сохранила дружеские отношения с Фёдором, блистала в свете и была окружена многочисленными и влиятельными поклонниками. Едва ли всё это было возможно, если бы Амалия вышла замуж за Тютчева.
Вскоре Фёдор Иванович познакомился с семейством фон Ботмер. Устоять перед чарами сестёр Элеоноры и Клотильды мало кто мог. Тютчев к их числу не относился. Начало семейной жизни Ф. Тютчев относит к весне 1826 г., хотя обвенчались Элеонора и Фёдор только в 1829 г., незадолго до рождения дочери Анны. Много лет спустя Фёдор Иванович писал дочери: "Мы совершали тогда путешествие в Тироль – твоя мать, Клотильда, мой брат и я. Как всё было молодо тогда, и свежо, и прекрасно! Первые годы твоей жизни, дочь моя, которые ты едва припоминаешь, были для меня годами, исполненными самых пылких чувств. Я провёл их с твоей матерью и с Клотильдой. Эти дни были так прекрасны, мы были так счастливы!"
Через много лет Фёдор Тютчев встретит Клотильду и вспомнит это время. Есть основания полагать, что именно ей посвящено стихотворение "Я встретил вас – и всё былое".
Идиллия продолжалась недолго. В 1834 г. у Фёдора начался роман с Эрнестиной Дёрнберг. Жена предпринимала отчаянные попытки спасти семью. Разлад с мужем, нехватка денег, бесконечные заботы о детях и доме привели к тому, что в мае 1836 г. она пыталась покончить жизнь самоубийством. Её случайно спасли.
Летом 1838 г. на пароходе, вёзшем Элеонору с детьми к новому месту службы мужа, вспыхнул пожар. Ей удалось спастись и спасти детей, но она получила тяжёлое нервное потрясение. Боясь оставить мужа одного, Элеонора, не долечившись, поехала к нему в Турин, где на неё навалились заботы о новом месте жительства. Это окончательно подорвало здоровье, и осенью она умерла. Бесконечно жаль нежную, любящую Элеонору, но трудно отделаться от мысли, что если бы у неё было будущее, то оно было бы тяжёлым.
г. что-то изменилось. Муж снял отдельную комнату и иногда из семьи исчезал. Вскоре выяснилось: у него появилось новое сердечное увлечение – воспитанница Смольного института Елена Денисьева. Увлечение было настолько серьёзным, что фактически образовалась вторая семья. Для Эрнестины это было потрясением. Она отдалилась от мужа и старалась большую часть времени проводить с детьми в Овстуге или в Германии. Фёдор Иванович делал попытки примирения, но по понятным причинам они успеха не имели. Жить на два дома Эрнестина не могла. Отношения начали медленно восстанавливаться только после смерти Денисьевой в августе 1864 г., когда Фёдор Иванович приехал к жене в Женеву.
где прежде с радостью принимали. Не состоялась карьера: она рассчитывала стать фрейлиной. Не хватало денег, внимание, которое она всецело уделяла Фёдору Ивановичу, пришлось делить с детьми. Тютчев стал реже бывать на квартире, которую снимал для Денисьевой. Все это подорвало здоровье Елены Александровны, она умерла от чахотки. Ей не было и сорока лет. Память о женщине, безоглядно пошедшей за своей любовью и заплатившей за неё жизнью, сохранилась в стихах, которые носят название "Денисьевский цикл".