КАРТИНА ШЕСТАЯ
Комната в небольшой квартире. Стол, два-три стула, кушетка, в углу икона Божьей Матери. Поздний осенний вечер, на столе зажженные свечи. Тютчев просматривает газеты. Елена с вязаньем устроилась на кушетке.
Елена. Что там под Севастополем?
Тютчев. Гибнут его защитники. Льется кровь и столько невинных жертв.
Елена. За что мы так прогневали господа!
Тютчев. Если не произойдет чуда, нас ждет полная катастрофа… Империя, целый мир рушится… Давно уже война висела в воздухе, схватка России с целой Европой. Я это знал, предчувствовал. Бывают минуты, когда я задыхаюсь от своего бессильного ясновидения… К войне неизбежно должны были привести вся эта глупость, подлость, недомыслие и в нашей политике, и в военном управлении. Все движется возле кнута и чина. Правительство подавляло мысль в течение стольких лет,все отупели, вот и катимся в пропасть… Положение России можно сравнить с человеком, запертым внутри кареты. Она катится куда-то вниз, и вдруг человек замечает, что на козлах нет кучера. Вся Россия сбилась с истинного пути.
Елена. Я верю в Россию, в наш народ…
Тютчев. Только верить и остается… Много пройдет времени, прежде чем несчастная Россия осмелится позволить себе живое сознание своего Я и своего Права великой державы. Сбились мы с пути, завязли… Вся эта публика, накипь русского общества неспособна угадать правильный путь. А жизнь народная, историческая еще не проснулась. Ожидает своего часа. И когда этот час пробьет, она проявит себя вопреки всему и всем.
Небольшая пауза.
Елена. Сколько же приходится нашим солдатам переносить невзгод и страданий!.. И какое долготерпение!..
Тютчев. Самоотвержение и самопожертвование в нравственной природе русского народа. Особенно в дни испытаний и утрат. Нигде, кроме России, не встретишь такого непосредственного… самородного воплощения нравственного идеала. Но и это теряем. Все теряем — и чувство национального достоинства, и религиозное сознание.
Елена. Очерствели сердца, не внемлят гласу божьему. Не обойтись без раскаяния, великого покаяния.
Тютчев. Жаждут веры, но о ней не просят… Растленье душ и пустота… Постыдный и преступный век!
Елена. Грустно, грустно на белом свете!.. (Подошла к окну.) Дождь все не проходит, какой уж день. Капли падают, как слезы. (Поет, аккомпанируя на гитаре.)
Елена. Если бы это было возможно… Иди ко мне. Скажи мне что-нибудь ласковое. Меня ты любишь, как и прежде? Только правду говори!
Тютчев. Ты сомневаешься? Ты стала для меня всем… моею жизнью.
Елена. Я все время боюсь, ты оставишь меня. Какая-то пытка.
Тютчев. Отчего у тебя такие странные мысли?
Елена. Я чувствую… ты переменился ко мне. В твоих глазах какая-то затаенная грусть,все больше ты молчишь, так редко приходишь к нам с Лелей.
Тютчев.
Елена. Ну уж… До старости тебе далеко. Да и главное для меня не в этом… Женщины все понимают. Ты искал спасенья у меня… в моей любви. Теперь и этого тебе не надо. (Поет.)
(Небольшая пауза.) «Знал», «любил» — ведь это обо мне…все в прошлом, будто ты со мною простился навсегда.
Тютчев. Почему ты думаешь, эти стихи посвящены именно тебе? Я написал их уже давно, года четыре назад.
Тютчев. Да полно, полно… О чем ты?
Елена. Фальшивое и жалкое мое положение. А ведь не любовница я, жена твоя… более, чем Эрнестина Федоровна. Только любовь освящает брак, хотя… Все равно я грешница. Вина моя большая и перед богом, и перед людьми, перед женой твоею, твоими детьми. Я готова на коленях молить у них прощения.
Тютчев. О нас с тобой так много толкуют в свете. Анна требует от меня соблюдения внешних условий приличия, как будто это что-нибудь изменит.
Елена. Она фрейлина при дворе и очень нравственна, ее можно понять. В свете все прощают, любую подлость… Все, кроме репутации.
— я не думаю, что моя репутация как-то на них скажется. Тревожит меня другое. Совесть покоя не дает. Ненавижу себя за то, что создан таким. Ведь знаю, мучаю тебя, терзаю… Судьба твоя безрадостная… Но ты пойми, не смогу, не смогу я никогда уйти от семьи… Видно, уж так суждено, придется до конца испить эту чашу…
Елена. Не надо жертв. Мы и так прогневили господа. А в Святом писании сказано: «Ни мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: «Мне отмщение и аз воздам», — говорит Господь». А я… Лишь бы ты любил меня.
… Боже мой! Приди на помощь моему неверью!..