Д. Ф. Тютчевой
Paris. 8/20 Août 1859
Oui, ma fille chérie, je le reconnais, je m’en accuse, je suis un père absurde, un père indigne, une espèce d’Enfant prodigue en fait de père, ce qui ne m’empêche pas de t’aimer tout aussi tendrement que l’enfant prodigue aimait, je suppose, ce père auquel il est resté si longtemps sans écrire et même sans lui donner de ses nouvelles par une autre voie, tandis que moi, je sais qu’à l’heure qu’il est tu dois avoir été informée par l’excellent Mr. Eblenz de mes faits et gestes et surtout de l’imminence de mon départ pour aller te rejoindre1. Oui, dans huit jours, je compte être auprès de vous. En attendant, je sais par Maman, que tu es, Dieu merci, plus satisfaite de l’état de ta santé et que la cure te fait du bien. Je suis impatient de m’en assurer par moi-même.
Hier j’ai revu Marie Mestch<ersky> et j’ai appris par elle le changement survenu dans les projets de ses beauxparents2. Je ne veux pas préjuger d’ici la modification que cela pourrait faire subir aux tiens. Dans tous les cas je me mets entièrement à ta disposition et ne demande pas mieux que de faire ce qui pourra le mieux te convenir. Nous discuterons à loisir, à Ems, toutes ces questions.
Croirais-tu que ce n’est qu’aujourd’hui que nous nous sommes rejoints, mon frère et moi, bien que nous fussions tous les deux à Paris depuis plus de 8 jours. Il prétend avoir ignoré jusqu’à l’éventualité de ma présence à Paris, tandis que moi j’étais persuadé, qu’à défaut de mes lettres, il devait le savoir soit par celles de Maman, soit directement par toi, car je ne supposais pas possible, que passant comme il l’a fait, ou au moins comme il l’aurait pu faire, à 25 minutes d’Ems, il n’y fût pas allé pour te voir. Et soit dit entre nous, j’ai peine à comprendre, et encore plus à lui pardonner, une pareille brutalité.
Enfin... C’est par lui que j’ai appris le retour d’Anna, de Hapsal, à la suite de l’heureux accident arrivé à la Grande petite Duchesse3. Mais j’aimerais avoir des nouvelles directes d’Anna, soit sur ce qui la concerne, elle personnellement, soit ce qui a rapport à toi. Puis j’attends aussi avec une certaine impatience, bien qu’avec une certaine sécurité, une réponse de P<étersbourg> à ma lettre à Kovaleffsky4. Et si, par hasard, cette réponse était déjà arrivée, je te prie de me la garder, jusqu’à mon retour.
Je ne te dis rien de ce que j’ai vu à Paris, d’abord, parce que cela ne t’intéresse pas, et puis que ce sont des impressions qui ne se racontent. Mais en définitive je suis très content d’être venu ici.
Maintenant, pour bien finir, laisse-moi te charger de mille tendresses, toutes pleines de reconnaissance, pour ta tante et pour Мих<аил> Ник<олаевич>5, que je ne puis encore une fois suffisamment remercier de l’affection mieux que paternelle, qu’ils t’ont témoignée tous les deux.
Au revoir, à bientôt, ma fille chérie.
Перевод:
Париж. 8/20 августа 1859
Да, милая моя дочь, сознаюсь, каюсь, я несуразный отец, недостойный отец, нечто вроде блудного сына в роли отца, но это не мешает мне любить тебя столь же нежно, как, я полагаю, любил своего отца блудный сын, хоть он и не писал ему очень долго и даже вообще не подавал признаков жизни, тогда как я-то ведь знаю, что в данную минуту тебе уже известно от любезнейшего г-на Эбленца о моих делах и поступках и, главное, о предстоящем моем отъезде отсюда к тебе1. Да, через неделю я рассчитываю быть у тебя. Пока же я знаю от мама́, что у тебя, слава богу, получше со здоровьем и что лечение идет тебе на пользу. Мне не терпится убедиться в этом самому.
Вчера я опять виделся с Мари М<ещерской> и узнал у нее об изменениях, происшедших в планах ее свекра и свекрови2 Эмсе мы на досуге обсудим все эти вопросы.
Поверишь ли, мы с братом только сегодня встретились, хотя оба находимся в Париже больше недели. Он говорит, что даже и не предполагал, что может обнаружить меня в Париже, я же был уверен, хоть и не писал ему, что он должен знать об этом из писем мама́ или от тебя, поскольку я не допускал возможности, чтобы, проезжая в 25 минутах пути от Эмса, как он это сделал или, по крайней мере, мог бы сделать, он не заглянул туда повидаться с тобой. И между нами говоря, мне трудно понять и еще труднее простить подобную неучтивость.
И наконец... Именно от него я узнал, что Анна возвращается из Гапсаля из-за счастливого происшествия с маленькой великой княжной3. Однако я предпочел бы узнать от самой Анны обо всем, что касается ее лично, а также обо всем, что имеет отношение к тебе. Кроме того, я с некоторым нетерпением жду ответа из П<етербурга> на мое письмо к Ковалевскому, хотя почти уверен, что получу его4. Если случайно этот ответ уже пришел, прошу тебя сохранить его до моего возвращения.
́ я видел в Париже, во-первых, потому, что это тебе неинтересно, а кроме того, о таких впечатлениях и не расскажешь. Но в конечном счете я очень доволен, что приехал сюда.
А теперь, чтобы закончить письмо как подобает, прошу тебя передать твоей тетушке и Мих<аилу> Ник<олаевичу>5
До скорого свидания, моя милая дочь.
Примечания
1 Летопись, с. 128—133). 17/29 июля он приехал в Эмс, где встретился с Д. Ф. Тютчевой, лечившейся после тяжелого нервного заболевания; 21 июля/2 августа выехал в Париж, откуда намеревался возвратиться в Эмс (там же, с. 130).
2 Кн. Мария Александровна Мещерская — кн. Екатерина Николаевна Мещерская (дочь Н. М. Карамзина; 1809—1867) и кн. Петр Иванович Мещерский (1802—1876).
3 —1920), младшей дочери Александра II. Часть лета 1859 г. она провела с ней в Гапсале (Тютчева, ч. 2, с. 201—203).
4 Евграф Петрович Ковалевский —1867) — министр народного просвещения в 1858—1861 гг. 20 июля/1 августа 1859 г. Тютчев, находившийся в это время в Эмсе, обратился к нему с просьбой о продлении отпуска, ссылаясь на болезнь дочери Дарьи (ЦГИАЛ, ф. 772, оп. 1, д. № 4818, л. 16).
5 П. В. Муравьева и ее муж М. Н. Муравьев, в то время министр государственных имуществ (см. о них в наст. томе: Тютчев — П. В. Муравьевой).