Поиск по творчеству и критике
Cлово "ESSAY"
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 93кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Часть текста: (6, 7) — Собр. соч. Дружинина. СПб., 1865. Тт. 6–7. Егоров — А. Егоров (Конспаров). Страницы из прожитого. 1. Воспоминания семейные личные, служебные, общественные и проч. 1842–1882. Одесса, 1913. Жуковский — Полное собрание сочинений В. А. Жуковского: В 12 т. СПб., 1902. Зейдлиц — К. К. Зейдлиц. Жизнь и поэзия В. А. Жуковского. СПб., 1889. Из бумаг… — Из бумаг графа М. Н. Муравьева. СПб., 1898. Из собрания… — Из собрания автографов Императорской публичной библиотеки. Письма и записки к Н. И. Гнедичу. Письма князя Вяземского. СПб., 1898. Иллюстр. оп. — Иллюстрированное описание торжеств бракосочетания Государя Наследника Цесаревича и Государыни Цесаревны. <СПб., 1867; ценз. разр. 8.02.1867.> Катков — М. Н. Катков. Собрание передовых статей Московских ведомостей: 1866 год. М., 1897. Капнист — Сочинения графа П. И. Капниста. М., 1901. Т. 1. Киприанович — Г. Я. Киприанович. Исторический очерк православия,...
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: так быстро, что самым современным литератором может оказаться, пожалуй, Карамзин. Помните его Европу: «Мне казалось, что слезы мои льются от живой любви к Самой Любви и что мне должно смыть некоторые черные пятна в книге жизни моей». И еще: «Какие места! Какие места! Отъехав от Базеля версты две, я выскочил из кареты, упал на цветущий берег зеленого Рейна и готов был в восторге целовать землю» 2 . А все-таки ведь и Карамзин устарел. Если мы, пожалуй, и заплачем и даже захотим смыть некоторые черные пятна в книге жизни своей, то скакать из кареты ведь не станем, и решительно уже подождем целовать землю. Единственный действительно современный автор о Западе это — увы, неизвестный наш современник, автор «Журнала путешествия по Германии, Голландии и Италии в 1697 — 99 гг.». «В Амстердаме видел в доме собраны золотые и серебряные и всякие руды; и как родятся алмазы, изумруд и коральки, и всякие каменья; золото течет из земли от великого жару, и всякие морские вещи видел. Младенца видел женского пола, полутора года, мохната всего сплошь и толста гораздо, лице поперек полторы четверти <...> Видел у доктора анатомию: кости, жилы, мозг человеческий, телеса младенческие и как зачнется во чреве и родится. <...> Видел стекло зажигательное, в малую...
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Часть текста: этому (очень уж приелись вечера поэтов), но, собственно, в чем дело, что из этой победы выйдет и куда это окончательно отступит поэзия, — так как-то ближайшим образом и не представляли. Теперь — поэзия «отступила» окончательно, и дело оказывается не очень простым. Факт остается фактом: проза победила. Старый читатель, когда в его руки попадал журнал или альманах, бросался сначала на стихи и, только уж несколько осовев, пробегал прозу. Читатель недавней формации тщательно обходит стихи, как слишком постаревших товарищей, и бросается па прозу. Вместо поэтесс появились прозаиссы. (Совсем недавно читатель начал как-то обходить и стихи и прозу. Это еще робкий, еще не признающийся в этом читатель; тем не менее он едва ли не самый любопытный — он непосредственно идет к хронике, рецензии, полемике — к тем журнальным задворкам, из которых вырисовывается новый тип журнала.) 4 . Итак, у нас «расцвет прозы». Это положение, так сказать, установленное, и я даже не собираюсь его...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: Буде она есть, то из самой среды духовенства живые голоса откликнутся на ваш голос, и тогда дело может пойти на лад, — но при полном бездействии с этой стороны, которое не замедлит перейти в противодействие, ваша попытка, как она ни своевременна, останется, увы, одною попыткою. Уже вчера говорили мне, — о чем писал к вам и Бабст, — что Синод неблагоприятно отнесся к вашим статьям, но зато, как уверяют, Тимашев за вас… Тоже и князь Горчаков, который в восхищении от ваших статей, не вполне понимая их… Здесь по этому поводу обличились разные прекуриозные явления — при этой совершенно для него неожиданной и непонятной встрече космополитического индифферентизма с фанатическою Москвою. Что это? Мираж оптический ли, или какой-то другой обман? Словом сказать, бессознательность и непонимание нашего общества проявились тут во всем своем блеске. Намедни добрейший Алексей Толстой читал при мне статью вашу с большим сочувствием, но не без крайнего удивления, и еще более удивился, когда я сказал ему, что тут нет никакой непоследовательности, что все это прямо, логически, неудержимо вытекает из всего вашего учения… Что это за страшная бездна всякого рода недоразумений!.. Поэтому мне казалось бы совершенно своевременным, если бы вы посвятили хоть одну статью для вразумления всех этих непонимающих, в которой бы вы им выяснили, как органически вяжется поднятый вами вопрос со всеми вашими основными воззрениями на христианское начало и православную церковь — и чем отличается ваше учение о свободе совести от учений западных рационалистов (тут, может быть, кстати было бы упомянуть о Хомякове и о имеющем выйти в свет его втором томе с предисловием Самарина 2* ). — Необходимо также было бы искренне и положительно...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: этой теории теперь более или менее явны 1 . Если образом в одинаковой мере являются и обычное, повседневное разговорное выражение — и целая глава «Евгения Онегина», — то возникает вопрос: в чем же специфичность поэтического образа? 2 Для Потебни этого вопроса не существовало. Это происходило потому, что центр тяжести он перенес за пределы той или иной конструкции. Каждый образ, каждое поэтическое произведение сходятся в одной точке — в идее, лежащей за пределами образа или произведения. Эта точка — X — оставляла широкое поле для иксовых 3 метафизических спекуляций. В сущности, этим втихомолку отметается динамизм поэзии: если образ ведет к X, — важно не протекание образа (и не самый образ), а этот одновременный (симультанный) X. X. этот — вне образа; стало быть, в этом X могут сойтись многие (как угодно) образы. За выход из конструкции Потебня платится тем, что у него смешиваются в одно явления разных конструкций — разговорной речи и стиха 4 — и, смешиваясь, не объясняют друг друга, а теснят и затемняют. Потебнианство погибло в этом противоречии. После него изучение смысла поэтического слова пошло ощупью. Тем же пороком — игнорированием конструктивного, строевого момента в языке — больно другое направление, одно из идущих ныне ощупью: изучение смысла поэтического слова с точки зрения индивидуального языкового сознания поэта 5 . Прослеживать психологические ассоциации, сцепление словесных групп у того или иного поэта 6 и выдавать это за изучение поэтической семантики — можно, очевидно, только подменив поэзию поэтом и полагая, что существует некоторое твердое, односоставное индивидуальное языковое сознание того или другого поэта, не...
Входимость: 1. Размер: 93кб.
Часть текста: но все время видоизменяемое эволюционирующим литературным фактом следствие. А определения делаются все труднее. В речи бытуют термины «словесность», «литература», «поэзия», и возникает потребность прикрепить их и тоже обратить на потребу так уважающей определения науке. Получается три этажа: нижний — словесность, верхний — поэзия, средний — литература; разобрать, чем они все друг от друга отличаются, довольно трудно 1 . И хорошо еще, если по старинке пишут, что словесность — это решительно все написанное, а поэзия — это мышление образами. Хорошо, потому что ясно, что поэзия это не есть мышление, с одной стороны, и что мышление образами, с другой стороны, не есть поэзия 2 . Собственно говоря, можно бы и не утруждать себя точным определением всех бытующих терминов, возведением их в ранг научных определений. Тем более что с самими определениями дело обстоит неблагополучно. Попробуем, например, дать определение понятия поэма, т. е. понятия жанра. Все попытки единого статического определения не удаются. Стоит только взглянуть на русскую литературу, чтобы в этом убедиться. Вся революционная суть пушкинской «поэмы» «Руслан и Людмила» была в том, что это была «не-поэма» (то же и с «Кавказским пленником»); претендентом на место героической «поэмы» оказывалась легкая «сказка» XVIII века, однако за эту свою легкость не извиняющаяся; критика почувствовала, что это какой-то выпад из системы. На самом деле это было смещение системы. То же было по отношению к отдельным элементам поэмы: «герой» — «характер» в «Кавказском пленнике» был намеренно создан Пушкиным «для критиков», сюжет был — «tour de force»[1] 3 . И опять критика...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: под тождественным заголовком. Заметки I–III посвящены рецепции Пушкина в лирике Тютчева. В предварительном порядке все тексты, подлежащие изучению под таким углом зрения, можно разнести по двум общим группам, различающимся по признаку эксплицитного / закамуфлированного использования пушкинского лексико-синтаксического и рифменного словаря и соответственно по семантическим функциям самих заимствований. Ниже будет рассмотрена группа тютчевских текстов, которая объединена наличием квалифицированной отсылки к Пушкину, долженствующей усилить авторитетность собственного высказывания и повысить его патетический градус 1 , но заключительный пример, возбуждающий вопрос о вольной или невольной профанации этого приема, служит хорошим переходом к анализу других типов манипуляции с пушкинским словом. 1 . В тютчевской продукции 1810–1830 гг. (включая и полемические реплики, непосредственно адресованные автору оды «Вольность», «Олегова щита», «Клеветников России» и «Бородинской годовщины»), прямые цитаты или легко узнаваемые реминисценции из Пушкина практически отсутствуют. Кажется, впервые сознательное «похищение» у Пушкина встречается в стихотворении «Два демона ему служили…», творческая история которого растянулась на полтора десятилетия. Около середины 1830-х гг. появился следующий набросок: (1) Два демона ему служили, (2) Две силы чудно в нем срослись; (3) В его главе Орлы парили, (4) В его груди Змии вились — (5) Широко-крылых вдохновений (6) Орлиной, дерзостной полет, (7) Но в самом буйстве дерзновений (8) Змииной Мудрости расчет. Тютчев развертывает здесь метафорический образ, примененный в книге Гейне «Французские дела» (1832) для характеристики гения Наполеона (у него «в голове гнездились орлы вдохновения, между тем как в сердце извивались змеи расчета» ([Гейне V:...