Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "У"

1. Рогов К.: Вариации "Московского текста". К истории отношений Ф. И. Тютчева и М. П. Погодина

Входимость: 1. Размер: 89кб.

Часть текста: Чулков , Пигарев ]. Дополненные несколькими записками Тютчева к Погодину того же времени [ Благой ] и некоторыми новыми выписками из «Дневника» [ Королева ], они составляют картину приятельских отношений двух университетских студентов и той интеллектуальной атмосферы, которой они причастны, позволяя уловить некоторые черты формирующейся литературной позиции юного Тютчева. В известной мере итоговой выглядит подборка свидетельств из дневников и воспоминаний Погодина, составившая целый раздел тютчевского тома «Литературного наследства» [ ЛН. С. 7-29], и все же тему «Погодин и Тютчев» нельзя считать исчерпанной ни в источниковедческом, ни в концептуальном плане. Прежде всего следует остановиться на самом начале этих отношений. Первая запись о посещении Тютчева в с. Троицком датирована у Погодина 9 августа 1820 г. [ ЛН. С. 10]. Встрече этой предшествовала записка Тютчева к Погодину от 8 августа, свидетельствующая, что еще в июле в Москве меж ними было условлено воспользоваться близостью Троицкого и Знаменского, где в подмосковной Трубецких проводил лето Погодин [ Благой. С. 386]. К сожалению, свой дневник под названием «Моя жизнь» Погодин начал лишь 18 июля 1820, однако практически нет сомнений, что 6 июля он присутствовал на ежегодном торжественном университетском акте, где, как известно, читались стихи Тютчева «Урания». Чтение это, по всей видимости, окружено было соответствующей аурой и воспринималось...

2. Тарасов Б.Н.: "Неопознанный Тютчев". II. "Недостатки охранителей обращаются в оружие разрушителей... ", "Тайна человека" и "Письмо о цензуре в России" Ф. И. Тютчева. Глава 1

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: ниже того соблазна, который вытекает из его возвышения. A. C. Хомяков 1 В заглавие раздела вынесены слова митрополита Московского и Коломенского Филарета, отражающие не только определенный смысл и пафос «Письма о цензуре в России», но и важнейшие духовно-психологические закономерности внутреннего мира человека, невнимание к которым мстит за себя постоянным воспроизводством недоуменных констатации: «хотели как лучше, а получается как всегда». Тютчев принадлежит к тем русским писателям и мыслителям, которых объединяет органически воспринятая христианская традиция, позволяющая им, как показано ранее, трезво оценивать любые социальные проекты или политические реформы, исторические тенденции или идеологические построения, исходя из глубокого проникновения в человеческую природу и благодаря, так сказать, «различению духов» в ней, пониманию зависимости метаморфоз и конечных результатов всяких, даже самых распрекрасных идей от состояния умов и сердец культивирующих их людей. Здесь в первую очередь, конечно же, вспоминается Ф. М. Достоевский, убедительно показавший в «Бесах» точки соприкосновения и пути перехода (через духовную ослабленность и недостаточную нравственную вменяемость) между различными, казалось бы, противоположными идеологическими лагерями, между «чистыми» западниками и «нечистыми» нигилистами, истинными социалистами и революционными карьеристами. Отсюда результат: великодушные...

3. Тарасов Б.Н.: "Неопознанный Тютчев". I. Бог, человек и история, Россия, Европа и революция. Глава 6

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: сравнить их с «окончательной гармонией» коммунистического учения. Но о какой окончательной гармонии у Тютчева может идти речь, если главный пункт его историософии выражен в словах Иисуса Христа, обращенных к Понтию Пилату: «... Царство Мое не от мира сего...» (Ин. 18, 36). С точки зрения поэта, перенесение внимания с «сокровищ на небе» на «сокровища на земле» и есть основа нарушения и искажения «предвечной иерархии» и «гармонической правильности распределения предметов», смешения и принятия низшего за высшее, что склоняет историю на путь гибельного антропоцентризма с его разнообразными идеологическими иллюзиями и практическими злоупотреблениями, с явными и подспудными проявлениями и влияниями «темной основы нашей природы». По логике Тютчева, богоотступничество, самоначалие и самочиние и подменяют истинное призвание человека исполнять Божию волю и сами в себе несут наказание - рано или поздно, всем ходом истории и внутренней...

4. Козырев Б. М.: Письма о Тютчеве. Из второго письма

Входимость: 1. Размер: 68кб.

Часть текста: степени из данных, собранных вами в вашей книге 23 и в примечаниях к различным изданиям Тютчева, кое в чем я рискую вам противоречить. Надеюсь, что вы простите мне эту вольность дилетанта. И, наконец, последнее. Не отказываясь от свидетельств иного рода — например, от писем Тютчева и высказываний его современников (насколько все это мне доступно), я считаю, что о нем и как о поэте, и как о личности надо судить в первую очередь по его стихам. Если они говорят одно, а биографические справки — другое, приоритет в смысле внутренней достоверности следует отдать стихам. Другими словами, говоря о личности Тютчева, я буду подразумевать его поэтическую личность, а не бытовую. Отсюда, однако, не следует, что речь пойдет о так называемом лирическом герое, о котором любит говорить современная критика. «Лирический герой» всегда есть свидетельство неподлинности, выдуманности, «литературы» в том дурном значении этого слова, какое придавал ему Верлен 24 . У Тютчева лирического героя нет и быть не может. В своих стихах он всегда сам *, и в этом отношении его поэзия — истинная (имея в виду антитезу верленовскому смыслу) «антилитература». То же, что называл я поэтической личностью Тютчева, есть просто наиболее подлинные глубины его сложной и противоречивой души, одновременно страстной и мучительно-совестливой, высокоинтеллектуальной и мистической. Итак, если попытаться свести к самым кратким положениям (которые я постараюсь иллюстрировать минимальным числом примеров) итоги моих наблюдений и раздумий, то они будут таковы. Для Тютчева — и в этом он сходится с Платоном и с Шеллингом 25 — высшая цель поэзии есть творчество мифов. Почти все великие создания его, начиная от самых ранних и кончая позднейшими, суть мифы, т. е., говоря коротко, символы-действия. В этом смысле никакого...

5. * * * ("Так, в жизни есть мгновения... ")

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: по первой публикации. О примечании редактора РС см. коммент. к стих. «Пламя рдеет, пламя пышет...». С. 411. Датируется предположительно июлем 1855 г. Как считает К. В. Пигарев, оно «внутренно связано» со стих. «Пламя рдеет, пламя пышет...», имеющим дату: «10 июля 1855 г.» ( Лирика I. С. 405). Л. Н. Толстой отметил стихотворение буквами «Т. К.» (Тютчев. Красота) ( ТЕ. С. 147). В. Ф. Саводник, говоря о «замечательном искусстве, с каким Тютчев умел проникаться настроением, разлитым в природе, и передавать его двумя-тремя метко схваченными чертами», отмечал: «Иногда это проникновение становится настолько глубоким, что душа поэта как бы растворяется среди окружающей природы, охватывается чувством всеобъемлющего единства, утрачивает сознание резкой грани, разделяющей я от не-я <...> Но и отдаваясь всецело охватившему его настроению, поэт сознает, что осенившая его «благодать самозабвения», доступна ему лишь в редкие мгновения, — и лишь на мгновение, — и что чувство, владеющее им в эти блаженные минуты, настолько сложно и необычайно, что для выражения его у него недостает слов — «их трудно передать» ( Саводник. С. 184—185). Д. С. Дарский перечислял признаки, позволяющие считать ...