Поиск по творчеству и критике
Cлово "LORD"
Входимость: 3. Размер: 52кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 52кб.
Часть текста: иногда берет на себя и судит до крайности неосновательно и пристрастно; — напр<имер>, он говорит, что Раич переведет лучше Мерзлякова Вергилиевы Эклоги». Дневник Погодина . С. 13, 20 (прим. 34). Погодин отдал Тютчеву «билет» на книгу: Valerio Félix. Grammaire Italiènne reduite à 24 Leçons <...> M., 1822. Проспект этой книги выпущен в декабре 1821 г., сама книга вышла в свет в апреле 1822 г. ( Цензурные ведомости. 1821 , л. 53об. — 54; Цензурные ведомости. 1822 , л. 20). Февраль 4. Москва. На «приготовительном собрании» ОЛРС рассматривается стихотворение Тютчева «Уединение» (перевод элегии А. Ламартина); принято решение о публичном чтении его в ближайшем собрании Общества. См.: 1822. Март 18. Февраль 5. Петербург. Тютчев приезжает в Петербург для поступления на службу. Его сопровождают И. Н. Тютчев и Н. А. Хлопов. «<...> февраля 5-е в сей день мы с Федором Ивановичем 1822-го года приехали в Петербург, где он вступил в службу». Надписи Хлопова . С. 604; Аксаков . С. 18; Пигарев . С. 53. «Приехавшие в столичный город С. -Петербург с 5-го по 8-е февраля 1822 г.: <...> Из Москвы Надворный советник Тютчев» 1* . СПб. вед. 1822. № 12. 10 февраля. Первое прибавление. Путешествие из Москвы в Петербург в дилижансе занимало четверо суток («Четыре вековых дня был я на колесах, закупорен в душном ящике», — писал А. А. Бестужев 17 июня 1825 г. Лит. наследство. Т. 60. Кн. I. М., 1956. С. 475). Дольше длилась поездка в собственной карете. Из этого можно заключить, что если Тютчев прибыл в Петербург 5 февраля, то из Москвы он должен был выехать около 1 февраля. <Февраль 5 — Май, середина. Петербург>. Тютчев живет в доме А. И. Остермана-Толстого на Английской набережной (ныне д. 10). Здесь он постоянно общается с Д. И. Завалишиным и В. М. Голицыным — декабристами, членами Северного общества, а также с А....
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: даны, когда конгресс соберется, на что Lord J. Russel 3* заметил: «That is perfectly absurd». [7] К нам со всех сторон обращаются с запросами: все с тревожным любопытством ждут нашего решения, чувствуется, что ключ положения переходит в наши руки — Россия стоит особняком, но уже не изолирована. Препровождаю к вам при сем еще несколько заметок князя Вяземского, из которых одна уже была вам доставлена. Вы, может быть, поместите их в следующем № вашего «Вестника» 4* . Это письмо, почтеннейший Михаил Никифорович, получите вы накануне дня вашего ангела. — Позвольте же и мне присоединить мои поздравления к поздравлениям столь многих и многих . Послезавтра во всей России усердно будут празднуемы два Михаила . Один в Вильне, другой в Москве 5* . Еще одна просьба: скажите, прошу вас, А. И. Георгиевскому, что мы очень тревожимся его молчанием и нетерпеливо ждем известий от него. Вам, с особенным уважением, душевно преданный Ф. Тютчев Примечания Печатается по автографу — РГБ. Ф. 120. К. 11. Ед. хр. 23. Л. 13–14 об. Первая публикация — ЛН-1 . С. 416–417. Год написания устанавливается по содержанию. 1* Об этой статье в № 239 от 3 ноября см.: письмо 22, примеч. 3 * . 2* Приглашение на конгресс (см. письмо 22, примеч. 2 * и 4 * ) не содержало указания на вопросы, подлежащие обсуждению. Почти все великие державы использовали это как предлог для уклонения от прямого ответа. Англия и Россия предложили сначала определить программу конгресса (дать «предварительные пояснения»); Франция заявила, что «удобнее» сделать это на самом конгрессе, поскольку такой порядок будто бы обеспечит беспристрастие его участников ( СПб. вед . 1863. № 248–252, 7/19-12/24 нояб.). 3* Lord J. Russel — лорд Дж. Рассел, в 1859–1865 гг. министр иностранных дел; в 1865–1866 гг. премьер-министр Великобритании. 4 * Под заглавием «Заметки» Вяземский печатал в...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: художественного или идеологического прототипа, исследование межтекстовых связей его творчества с поэзией Тютчева в иных случаях проливает свет и на источники, и на смысл лирики «Эсхила русского ямбического стиха». Так «камень жизни роковой» и играющий на нем младенец уводит Мандельштама к известным аллегорическим изображениям, контаминированным, по связи с Амуром, резвящимся в тютчевском посвящении Раичу, и с эмблематикой амуров-рыболовов, стоящих на камнях среди вод, в стихотворении, изобилующем тютчевской лексикой и тематикой (Ронен 1992: 518), но сочетающем их, согласно главному принципу поэтики раннего Мандельштама, «с ребячеством Верлена»: На влажный камень возведенный, / Амур, печальный и нагой, / Своей младенческой ногой / Переступает, удивленный // Тому, что в мире старость есть - / Зеленый мох и влажный камень - / И сердца незаконный пламень, - / Его ребяческая месть. // И начинает ветер грубый / В наивные долины дуть; / Нельзя достаточно сомкнуть / Свои страдальческие губы (1909). Здесь «Амур на земле» Верлена и «Я помню время золотое…» (Стояла ты, младая фея, / На мшистый опершись гранит, // Ногой младенческой касаясь / Обломков груды вековой) сопоставлены в единый образ скрещиванием метафоры и метонимии, а два поэтических словаря накладываются друг на друга по праву чисто типологического сходства, а не исторического родства: «ветер грубый», верленовское «ses bises rudes» («En patinant»), русскоязычному читателю не может не напомнить «бизу» Тютчева. О намеке на источник и подспудный смысл центрального образа четверостишия «Probl me», явно присутствующем в манифесте «Утро акмеизма», уже писалось прежде (Ronen 1983: 205; 1985: 121; 1990: 1634-1635; Ронен 1992: 519). Речь идет о камне, который «оторвался от горы без содействия рук», «сделался великою горою и наполнил...
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Часть текста: Женевского озера в 1859 г.) и историко-мифологический (руссоистский локальный миф) подтексты стихотворения Тютчева “Грустный вид и грустный час...” (1859). The présent article studies the literary (Vasiliy Zhukovskiy’s famous ballad “Lyudmila”), biographical (Tyutchev’s stay in Vevey on the banks of Lake Léman in 1859), and mythological (the local myth created by Rousseau) subtexts of Fyodor Tyutchev’s short poem “It is a sad view and a sad hour...” (1859). Грустный вид и грустный час — Дальний путь торопит нас... Вот, как призрак гробовой, Месяц встал и из тумана Осветил безлюдный край... Путь далек — не унывай... Ах, и в этот самый час, Там, где нет теперь уж нас, Тот же месяц, но живой, Дышит в зеркале Лемана... Чудный вид и чудный край — Путь далек — не вспоминай... Стихотворение “Грустный вид и грустный час...” — первое в тютчевском диптихе “На возвратном пути”, написанном осенью 1859 г. по дороге из Кенигсберга в Петербург1, — сравнительно редко привлекало к себе внимание исследователей. Как правило, о нем вспоминали в связи с постоянной в творчестве Тютчева темой “противоположения железного севера, железной зимы, полюса — блаженному югу, теплому южному Эдему” [1, с. 14]. «Это противопоставление не только погоды и сезона, — писал Б. Я. Бухштаб, — но именно края; Север — царство тьмы, “Киммерийской мрачной ночи” (Киммерия, по Гомеру, — страна, куда не доходят солнечные лучи). <...> На севере и месяц встает, “как призрак гробовой”, на юге — “тот же месяц, но живой”. Север в поэзии Тютчева — как бы символ угасания жизни, угасания души “в однообразьи нестерпимом”»...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: и остаться там «сколько понадобится», без потери жалованья; однако он не сообщил ей, какие причины побуждают его совершить эту поездку 1 . В начале июня Тютчев получил поручение следовать в качестве дипломатического курьера в Париж через Берлин 2 . 13/25 июня 2* он отправился в путь 3 . О дальнейших его передвижениях и действиях мы почти ничего не знаем вплоть до 1 сентября; в этот день, простившись в Фридрихсхафене с женой, Тютчев пустился в обратное путешествие 4 . Возникает ряд вопросов: с какой целью ездил Тютчев за границу? Где он был? Что делал со второй половины июня до 1 сентября 1853 г.? Некоторые французские и английские дипломатические документы — как неизданные, так и опубликованные, но оставшиеся незамеченными — позволяют отчасти ответить на эти вопросы. 15 июля 1853 г. французский посол в Петербурге маркиз де Кастельбажак сообщал министру иностранных дел Франции Тувенелю: «Le cabinet russe sent le besoin de combattre les presses anglaise, française et allemande, qui l’ont écrasé de leur réprobation unanime! Elle [sic] a, en consequence, acheté un journal de Berlin, un journal de Francfort, et elle a envoyé à Paris M. Toutcheff, porteur de la première circulaire à M. de Kisseleff 5 , pour tripatouiller dans la presse française! C’est un pauvre diplomate, quoique attaché à la chancellerie russe, et un littérateur pédant et romantique, qui a fait paraître, il y a quatre ans, un article contre la Papauté dans la «Revue des Deux Mondes» 6 , et qui est en relations avec quelques littérateurs et journalistes que l’esprit de parti rend honteusement favorables à l’étranger et hostiles au gouvernement de notre patrie. Faites donc surveiller...