Часть текста: следы внимательного анализа поэтики Гейне (см. прим. к статьям «Достоевский и Гоголь» и «О пародии»). В обоих ранних списках своих неопубликованных работ — от 25 и 27 декабря 1920 г. Тынянов уже называет «исследование „Тютчев и Гейне”». Рукопись монографии вполне подтверждает эти указания. Сохранившиеся черновики некоторых разделов I главы написаны еще по старой орфографии; меж тем в беловой текст они вошли целиком, лишь с небольшой стилистической правкой; один из таких разделов (9-й) был включен в текст более поздний даже непереписанным. Биографические разделы, таким образом, восходят к 1917 — 1919 гг., а судя по почерку черновиков, и к более раннему времени. Вспоминая о знакомстве с Тыняновым в 1913 г., Ю. Г. Оксман сообщает, что он уже в то время изучал биографию Гейне (архив Ю. Г. Оксмана). К университетским годам относится и большое количество выписок и конспектов литературы по немецкому романтизму и биографии Гейне (ЦГАЛИ, АК). Но и другие главы были написаны гораздо ранее 1922 г. В фонде К. И. Чуковского (ГБЛ, ф. 620) хранится отчет...

2. Деханов В.Г.: "Венок Тютчеву". От потомков

Входимость: 5. Размер: 152кб.

Часть текста: Николай СТРАХОВ <…> Как поразительно и поучительно то, что Тютчев создал себе своё славянофильство совершенно независимо, живя за границей, без всяких влияний из Москвы. Разгадка, конечно, заключается в его великом патриотизме, который только подстрекался и поддерживался его сношениями с западными людьми и его заботами о политических делах России. В чутком сердце, в серьезном уме, из любви к России последовательно сложились взгляды на её назначение и на её отношения к Западу. Можно сказать о Тютчеве, что он понимал самую душу русского народа. <…> Что касается вообще стихотворений Тютчева, то нет сомнения, что это произведения высшего порядка, полная и чистая поэзия. <…> у Тютчева есть порывы, стоны и крики, тонкости и наивности, не уступающие никаким увлекающимся и заливающимся в своем пении поэтам. Непоэтического, прозы, у него нет в стихах, и всю свою поэзию он даёт нам в виде настоящего, чистого золота, каким она явилась у него в душе. Он был человек глубокого образования и тонкого вкуса, и это отразилось и на содержании и на форме его стихов. Кто возьмет ...

3. Рогов К.: Вариации "Московского текста" - к истории взаимоотношений Ф. И. Тютчева и М. П. Погодина

Входимость: 5. Размер: 89кб.

Часть текста: и М. П. Погодина ВАРИАЦИИ «МОСКОВСКОГО ТЕКСТА»: К ИСТОРИИ ОТНОШЕНИЙ Ф. И. ТЮТЧЕВА И М. П. ПОГОДИНА * 1. Сведения об общении Тютчева и Погодина в 1820-1822 годах неизменно привлекали внимание «тютчеведов»; впервые опубликованные Н. П. Барсуковым [ Барсуков I. ] записи погодинского «Дневника» о Тютчеве явились одним из немногих прямых источников его ранней биографии [см., например, Чулков , Пигарев ]. Дополненные несколькими записками Тютчева к Погодину того же времени [ Благой ] и некоторыми новыми выписками из «Дневника» [ Королева ], они составляют картину приятельских отношений двух университетских студентов и той интеллектуальной атмосферы, которой они причастны, позволяя уловить некоторые черты формирующейся литературной позиции юного Тютчева. В известной мере итоговой выглядит подборка свидетельств из дневников и воспоминаний Погодина, составившая целый раздел тютчевского тома «Литературного наследства» [ ЛН. С. 7-29], и все же тему «Погодин и Тютчев» нельзя считать исчерпанной ни в источниковедческом, ни в концептуальном плане. Прежде всего следует остановиться на самом начале этих отношений. Первая запись о посещении Тютчева в с. Троицком датирована у Погодина 9 августа 1820 г. [ ЛН. С. 10]. Встрече этой предшествовала записка Тютчева к Погодину от 8 августа, свидетельствующая, что еще в июле в Москве меж ними было условлено воспользоваться близостью Троицкого и Знаменского, где в подмосковной Трубецких проводил лето Погодин [ Благой. С. 386]. К сожалению, свой дневник под названием «Моя жизнь» Погодин начал лишь 18 июля 1820, однако практически нет сомнений, что 6 июля он присутствовал на ежегодном торжественном университетском акте, где, как известно, читались стихи Тютчева «Урания». Чтение это, по всей видимости, окружено было соответствующей аурой и воспринималось «университетскими» как событие примечательное и...

4. Пигарев К.: Тютчев Ф. И. и его поэтическое наследие

Входимость: 5. Размер: 88кб.

Часть текста: К.: Тютчев Ф. И. и его поэтическое наследие Тютчев Ф. И. и его поэтическое наследие Источник: Ф. И. Тютчев. Собр. соч. в 2-х томах. - М.: Правда, 1980. - 384 с. "Вы знаете, кто мой любимый поэт?" - спросил однажды Лев Николаевич Толстой. И сам назвал Тютчева. Современники вспоминали о том "изумлении и восторге", с каким Пушкин отзывался о стихах Тютчева. Более ста лет тому назад Н. А. Некрасов назвал лирику Тютчева одним из "немногих блестящих явлений" русской поэзии. "Тютчев может сказать себе, что он... создал речи, которым не суждено умереть", - писал тогда же И. С. Тургенев 1 . Находясь в каземате Петропавловской крепости, Чернышевский просил А. Н. Пыпина прислать ему ряд книг, в том числе "Тютчева (если можно достать)". Менделеев любил повторять особенно запомнившиеся ему тютчевские стихи, Максим Горький рассказывал, что в тяжелые годы пребывания "в людях"-годы нужды и борьбы за жизнь стихотворения Тютчева, наряду с некоторыми другими впервые им прочитанными произведениями русских писателей, "вымыли" ему "душу, очистив ее от шелухи впечатлений нищей и горькой действительности" и научили его понимать, "что такое хорошая книга" 2 . Высоко ценил поэзию Тютчева В. И. Ленин 3 . В рабочем кабинете великого основателя Советского государства находились не только сочинения...

5. Рогов К.: Вариации "Московского текста". К истории отношений Ф. И. Тютчева и М. П. Погодина

Входимость: 5. Размер: 89кб.

Часть текста: "Московского текста". К истории отношений Ф. И. Тютчева и М. П. Погодина ВАРИАЦИИ «МОСКОВСКОГО ТЕКСТА»: К ИСТОРИИ ОТНОШЕНИЙ Ф. И. ТЮТЧЕВА И М. П. ПОГОДИНА * 1. Сведения об общении Тютчева и Погодина в 1820-1822 годах неизменно привлекали внимание «тютчеведов»; впервые опубликованные Н. П. Барсуковым [ Барсуков I. ] записи погодинского «Дневника» о Тютчеве явились одним из немногих прямых источников его ранней биографии [см., например, Чулков , Пигарев ]. Дополненные несколькими записками Тютчева к Погодину того же времени [ Благой ] и некоторыми новыми выписками из «Дневника» [ Королева ], они составляют картину приятельских отношений двух университетских студентов и той интеллектуальной атмосферы, которой они причастны, позволяя уловить некоторые черты формирующейся литературной позиции юного Тютчева. В известной мере итоговой выглядит подборка свидетельств из дневников и воспоминаний Погодина, составившая целый раздел тютчевского тома «Литературного наследства» [ ЛН. С. 7-29], и все же тему «Погодин и Тютчев» нельзя считать исчерпанной ни в источниковедческом, ни в концептуальном плане. Прежде всего следует остановиться на самом начале этих отношений. Первая запись о посещении Тютчева в с. Троицком датирована у Погодина 9 августа 1820 г. [ ЛН. С. 10]. Встрече этой предшествовала записка Тютчева к Погодину от 8 августа, свидетельствующая, что еще в июле в Москве меж ними было условлено...

6. Пономарева Г.: Ревель в стихотворении Ф. Тютчева "Как насаждения Петрова... "

Входимость: 4. Размер: 31кб.

Часть текста: 1850-х гг. семейство Тютчевых неоднократно отдыхало в Гапсале (Хаапсалу) и Аренсбурге (Курессааре), а в 1856 г. в Аренсбурге отдыхал сам поэт. Обычно Тютчевы добирались из Петербурга до курортов морем через Ревель. После пожара на пароходе в 1838 г., когда смерть угрожала первой жене Тютчева и его детям, его беспокоили поездки по морю его близких. 12 июня 1856 г. он пишет своей второй жене Эрнестине Федоровне: Я получил вчера письмо из Ревеля от Софи Карамзиной, сообщающей о вашем позднем и нелегком прибытии в этот порт, при громе и молнии грозы [Тютчев 1915: 236–237]. Ревель упоминается в письмах Тютчева времени Крымской войны в связи с предполагавшейся блокадой российских портов на Балтике. 10 февраля 1854 г. он пишет Э. Ф. Тютчевой из Петербурга: Здесь, конечно, готовятся достойно встретить милых гостей. Все командования уже распределены. Петергоф, Ораниенбаум покроют укреплениями. Финляндия — под оружием. Даже невинный Ревель, порт которого уже свободен от льда, готовится к обороне, и говорят, что наш приятель Берг 1 примет командование войсками, которые должны защищать этот город» [Тютчев 1915: 195–196]. Из этого письма видно, что Тютчев...

7. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. Мнимый Пушкин

Входимость: 4. Размер: 79кб.

Часть текста: символизма религиозно-философской абстракцией Мережковского 2 , остается и до сих пор некоторым знаменем. Опираясь на ценность Пушкина, эту ценность объявили единственной: примите Пушкина, остальное приложится. Пока это остается в области философствований на литературные темы, где литература, очевидно для всех, является объектом игры, а не изучения, формула никаких последствий за собою не влечет. Мы привыкли к толкам о мудрости Пушкина, и если он сегодня объявлен апологетом анархической свободы 3 , то назавтра мы принимаем его с тою же готовностью в качестве апостола принуждения 4 ; в сущности, в теме «Гераклит и Пушкин» 5 — Пушкин кратковременный и невзыскательный гость; он погостит очень недолго в этом соседстве, чтобы завтра занять другое, столь же законное место возле другого философа, будь то Платон или Фихте. Пушкин ничего от этих соседств не приобретет и не потеряет, так же, вероятно, как и его соседи, достаточно привыкшие к неожиданностям. Это ясно, кажется, в настоящее время для всех. Гораздо важнее, что формула эта находит прочную жизнь в недрах самой литературной науки. Рядом с наукою о литературе незаметно и постепенно выросла «наука о Пушкине». Это не пышный термин, не чисто словесная замена уродливых «пушкиноведения», «пушкиноведства» и совершенно невозможного «пушкинизма», а слегка, может быть, наивное констатирование факта 6 . Изучение Пушкина, сначала количественно, а потом незаметно и качественно как-то вышло за пределы науки о литературе и в лучшем случае соглашается с нею считаться. Между тем как бы высока ни была ценность Пушкина, ее все же незачем считать исключительной. Незачем смотреть на всю предшествующую литературу как на подготовляющую Пушкина (и в значительной мере им отмененную), а на всю последующую как на продолжающую его (или борющуюся с ним) 7 . Этот наивный телеологизм ведет к полному смещению исторического зрения: вся литература под знаком Пушкина...

8. Козырев Б. М.: Письма о Тютчеве. Из второго письма

Входимость: 4. Размер: 68кб.

Часть текста: ИЗ ВТОРОГО ПИСЬМА ... зеркало его души. Ф. М. Достоевский о стихах Тютчева 21 ... ничего напоказ, ничего для виду, ничего предвзятого, заданного, деланного, сочиненного. И. С. Аксаков о стихах Тютчева 22 ... У меня выбралось сейчас несколько свободных дней, и я не могу удержаться от соблазна сообщить вам, как духовному отцу всей моей «Тютчевианы», некоторые мои новые выводы, в самом, разумеется, сжатом и почти немотивированном виде. Но прежде всего я хотел бы напомнить вам, что, конечно, не смею претендовать на профессиональную ученость, и вы должны судить меня по смягченным нормам, какие прилагаются к любительским изделиям. Кроме того, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что, хотя я и исхожу в значительной степени из данных, собранных вами в вашей книге 23 и в примечаниях к различным изданиям Тютчева, кое в чем я рискую вам противоречить. Надеюсь, что вы простите мне эту вольность дилетанта. И, наконец, последнее. Не отказываясь от свидетельств иного рода — например, от писем Тютчева и высказываний его современников (насколько все это мне доступно), я считаю, что о нем и как о поэте, и как о личности надо судить в первую очередь по его стихам. Если они говорят одно, а биографические справки — другое, приоритет в смысле внутренней достоверности следует отдать стихам. Другими словами, говоря о личности Тютчева, я буду подразумевать его поэтическую личность, а не бытовую. Отсюда, однако, не следует, что речь пойдет о так называемом лирическом герое, о котором любит говорить современная критика. «Лирический герой» всегда есть свидетельство неподлинности, выдуманности, «литературы» в том дурном значении этого слова, какое придавал ему Верлен 24 . У Тютчева лирического героя нет и быть не может. В своих стихах он всегда сам ...

9. Тютчев в дневнике А. И. Тургенева, 1832—1844

Входимость: 4. Размер: 51кб.

Часть текста: («журналов») Александра Ивановича Тургенева (1784—1845) пополняют весьма скудный фонд документальных материалов, относящихся к заграничному периоду биографии Тютчева. Здесь нет нужды подробно характеризовать весь комплекс тургеневских дневников, охватывающих — с перерывом — более сорока лет (1802—1845): этот уникальный исторический источник давно оценен исследователями 1 , как и предсказывал П. А. Вяземский, по словам которого «в фолиантах переписки и журнала» Тургенева «будущий историк нашего времени, от первых годов царствования Александра Павловича до 1845 года, найдет, без сомнения, содержание и краски для политических, литературных и общественных картин прожитого периода» 2 . С. Н. Дурылин отнюдь не преувеличивал, утверждая, что «ни один русский писатель не мог бы похвалиться таким числом европейских знакомств, как А. И. Тургенев» 3 ; но гораздо более обширным (практически необозримым) был круг тех соотечественников, с которыми Тургенев переписывался, приятельствовал или время от времени встречался в Петербурге и Риме, Париже и Вене. Тютчев до сих пор представлялся достаточно периферийной фигурой в этом кругу (немногочисленные сведения об его контактах с Тургеневым относятся преимущественно к 1840-м годам). Между тем, как явствует из публикуемых записей, взаимоотношения Тургенева и Тютчева, продолжавшиеся более десяти лет, носили весьма нетривиальный характер. Знакомство состоялось 30 июля 1832 г. — на другой день после прибытия Тургенева в Мюнхен 4 . Любопытно, что русский путешественник, изъездивший едва ли не всю Германию, в столице Баварии оказался впервые. Подобно тому, как Веймар привлекал его возможностью общения с Гёте (с которым он беседовал в 1826 и 1829 гг. 5 ), а Бонн —...

10. Экштут С. А.: Тютчев. Тайный советник и камергер. Тайный советник и камергер. Страница 3

Входимость: 4. Размер: 70кб.

Часть текста: церкви при русской дипломатической миссии. После этого молодожены отправились в Великое герцогство Баденское, где в городе Констанце 29 июля/10 августа заключили брак и по католическому обряду. Последнее обстоятельство сделало их союз нерасторжимым: православная церковь допускала развод в исключительных обстоятельствах, католическая — в принципе отрицала развод. В конце сентября 1839 года супруги поселились в Мюнхене и тотчас взяли к себе дочерей Федора Ивановича от первого брака — и две недели спустя дети так привязались к Эрнестине, «как будто у них никогда не было другой матери» {117} . Напомню, что в это время Тютчев формально всё еще продолжал числиться старшим секретарем миссии в Сардинском королевстве. Именно это обстоятельство и побудило его 27 января/8 февраля 1840 года простодушно донести в Петербург о недополученном им жалованье за последние пять месяцев его службы в Турине: с 1 мая по 29 сентября минувшего года, то есть по день вручения новым посланником Кокошкиным своих верительных...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1914"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1914"